– Это… Это не мой муж, – прочистив горло, говорю я. 

– Простите, – мужчина ловит мой взгляд, сдержанно улыбается, – просто господин Алмазов очень за вас волновался, поэтому я и подумал…

– Он сотрудничает с нашей компанией, на меня напала собака на территории, принадлежащей ему, поэтому, наверное, и волнуется, – пожимаю плечами.

– Сейчас будет немного жечь, – сообщает медсестра. – Я обработаю рану антисептиком, а потом нанесу мазь с содержанием антибиотика. Если будете чувствовать сильную боль – скажите, и я дам вам обезболивающее.

– Спасибо большое. – Я прикрываю веки, сжимая челюсти. Рану нещадно жжет, но я терплю.

– Всего будет шесть уколов. Первый сделаем сегодня, потом вам нужно будет приехать к нам на третий, седьмой, четырнадцатый, тридцатый и девяностый день. В течение всего курса прививок и  полгода после строго запрещено употреблять алкоголь, – сообщает мне доктор.

Его прерывает стук в дверь, я поворачиваю голову в сторону, когда та отворяется, и вспыхиваю от смущения. В дверном проеме появляется Руслан. Встревоженно смотрит на меня, зависнув на несколько секунд на моих длинных  ногах.

– Простите, хотел уточнить, все ли хорошо. Уже десять минут прошло, – нетерпеливо спрашивает он, пристальным взглядом исследуя мое тело. А мне прикрыться хочется. Вот только нечем.

– Я закончу через минут пять, выйду и все вам сообщу, Руслан Константинович, – строгим голосом говорит доктор.

Руслан кивает и исчезает за дверью. Я наконец-то могу сделать вдох. Сердце в груди бьется быстро-быстро.

– Я бы рекомендовал остаться у нас хотя бы на сутки. Мы возьмем анализы, понаблюдаем за вашим состоянием. Вам не мешает принять успокоительное и хорошенько отдохнуть. До сих пор дрожите, – замечает мужчина, а у меня язык не поворачивается сказать, что нервничаю я сейчас не из-за страха подхватить бешенство, ведь я в клинике, а значит, все будет в порядке, дрожу я из-за мужчины, который сейчас ожидает по ту сторону двери.

– Да, наверное,  я так и сделаю. Спасибо. – Растерянно перевожу на него взгляд. Мысли скачут в непонятном порядке. 

– Не за что благодарить меня. Главное, что сразу обратились за медицинской помощью. Так, давайте сделаем вам укол, а потом Мария отведет вас в палату, поможет принять душ и отмыть вас.

Мне становится неловко за свой внешний вид. Я похожа на бродяжку, без преувеличений. Руки все еще в грязи, как лицо и волосы.

После всех процедур мне выдают больничный халат и тапочки. Прихрамывая, с помощью медсестры я добираюсь до палаты, Алмазова в коридоре уже нет. Мария помогает настроить температуру воды, я заверяю ее, что справлюсь сама, прошу лишь приготовить постель и найти где-нибудь зарядку для телефона, мне неимоверно хочется уже лечь.

Я промываю волосы несколько раз. Стараюсь не мочить повязку на ноге. Кажется, у меня после сегодняшнего дня развилась фобия. Дочь очень сильно хочет овчарку, и я была не против, а вот теперь максимум, на что могу согласиться, – чихуахуа.

Я промакаю  волосы полотенцем, скептически разглядываю больничную сорочку, которую мне выдали. Нужно позвонить Максу и, если он еще не выехал, попросить прихватить для меня нормальную одежду. Мне ведь завтра будет не в чем домой уехать.

Думая о своем, толкаю дверь в палату и застываю на месте, потому что в кресле у окна как ни в чем не бывало сидит Руслан. Словно так и должно быть. Словно волнуется за меня настолько, что предпочел остаться здесь и убедиться, что со мной все в порядке, вместо того чтобы рвануть к своей семье.

– Ты не уехал? – спрашиваю я, наконец-то отмерев. С непринужденным видом иду к кровати, чувствуя, как Алмазов откровенно разглядывает меня.