– А ну стоять, не уйдёте от меня! – вначале Дима услышал слова, что преувеличенно громко, кричаще, были сказаны прямо возле его уха. Только потом он почувствовал запах Карины, что в одиннадцатом классе увлеклась большим количеством цветочно-сладостного парфюма, и также ощутил тяжесть на руке: она всё же опять повисла на его локте. И что это у неё за нежности такие сегодня? Почему решила так часто трогать его и разговаривать с ним?

Дима, как мог, аккуратно выпутался и глянул на Женю. Ему показалось или она и правда скривила губы? Ей не нравились нежности? Или Карина? Или Дима? Ему стало интересно, что это за реакция такая.

*

– Отлично! – воскликнула Людмила Анатольевна, когда они закончили читать по ролям: Баба-Яга была прощена, а подарки и Снегурочка вернулись к Деду Морозу. – Превосходно. На сцене, конечно, придётся читать громче – микрофонов на всех не хватит. И двигаться, да-а. И контактировать со своими собеседниками. Трошина, молодец, хоть и было немного несвоевременно.

Карина уже давно не держалась за Диму, но сейчас отпрянула от него, покраснела. Сидящие хохотнули над этим, из-за чего Карина осмотрела каждого, особенно дольше всего задержавшись взглядом на Жене, на её скомканной позе. Но ничего не сказала, что удивительно. И Дима успел подумать, что здравый смысл в ней всё же присутствует.

– Так, время… – Людмила Анатольевна поднесла кисть к лицу, всматриваясь в маленькие часики на руке. – Позднее. Вам ещё делать домашнее задание. Поэтому всё, можете идти.

По потемневшему залу разнеслось недовольное гудение. И как такое небольшое количество людей умудряется порождать столько звуков? Словно где-то за стенкой заработала дрель и сверлит, укает, давит на мозги.

Дима встал и с удовольствием потянулся: после долгого сидения на уроках в школе ему всегда казалось, что его позвоночник спрессовывается, укорачивает его тело до невозможности. Потягиванием после каждого урока он старался исправить естественную усадку организма за день, но получалось не очень.

Занимаясь в местном небольшом спортзале, который открылся буквально два года назад, он старался распределить нагрузку на все мышцы, но больше всего ему нравилось просто висеть. И если год назад некоторые посмеивались над этим его пристрастием, то сейчас, когда Дима сам стал старше и больше, никто даже не улыбался, когда он шёл на брусья.

– Так, я побежал домой, мама написала, сказала, что скоро будут звонить какие-то родственники, надо будет ответить, всё, давай.

Дима только и успел пожать Егору руку, как его сдуло ветром. Ну, или он сам стал ветром.

Раздевалка у одиннадцатого «а» была на втором этаже, где и остались вещи, правда придётся спасаться через главный вход, потому что раздевалки уже закрыты – вот тебе и минусы оставаться допоздна в школе.

– Ведьмой! Она поставила меня играть ведьму, – негодовала Карина, широко шагая, отчего казалось, что она каблуками заколачивает гвозди в несчастный паркет.

– Баба-Яга не ведьма, – задумался Дима. – По крайней мере, не простая. И не только.

– Да не суть, – оборвала его Карина, ставя сумку на подоконник и надевая пальто, которое у неё почему-то было с собой. Голос её стал повышаться по мере того, как Дима приближался к раздевалке, пропадал в ней, словно хотел спрятаться от громкости и бессмысленной тирады о несправедливости. – Это я должна была быть Снегурочкой. Ну на крайний случай сказочницей. А то что… ведьма?!

– Твой темперамент больше подходит для этой роли, – спокойно проговорил Дима. Вестибюль был уже пустой. Все ушли. Дима раздражительно выдохнул, не понимая, кого именно он собирался перехватить. И с какой целью.