– У меня очень хорошая память. Я никогда ничего не забываю. И особенно не забываю того, что касается тебя.

– Я тебя не боюсь, – с вызовом произнесла Сара.

– А следовало бы…хоть иногда.

– Ладно, ваше сиятельство, мне пора на посадку.

– Ох, дождешься ты у меня, – нараспев произнес он.

– Как скажете, ваше сиятельство!

– Будь я сейчас рядом, ты бы точно не была такой храброй.

– Тогда мне вновь повезло, что ты так далеко, а не так близко.

Они замолчали ненадолго. И каждый подумал о чем-то своем.

Макс о том, что находится слишком далеко от нее и не имеет возможности посмотреть ей в глаза, заправить за ушко прядь непослушных волос, которая всегда выбивалась из любой прически, даже когда она забирала волосы в «хвост». О том, что не может сжать ее в объятиях и почувствовать равномерное биение ее сердца. О том, что не может дотронуться до ее руки, ощутить мягкость ее кожи и легкое подрагивание пальцев. Когда Сара улетает, перед самой посадкой у нее всегда слегка подрагивают пальцы. Словно она волнуется, хотя внешне остается совершенно спокойной и невозмутимой.

Сара во время разговора с Максом остановилась у окна и смотрела на то, как взлетают и заходят на посадку самолеты.

«Отвратная шутка перед вылетом», – всплыли в голове слова, сказанные Максом несколько минут назад. Очередной самолет зашел на посадку и плавно скользил по полосе.

«Ваше сиятельство», – вновь мысль в голове. Сара улыбнулась. Фамилия Максимилиана была Шереметьев. Она досталась ему то ли от русской бабки, то ли прабабки по отцовской линии, которая во времена своей юности вышла замуж, но фамилию менять не стала, а позже переехала за мужем в Австралию. Так и вышло, что Максимилиан оказался с русской фамилией и австралийским гражданством. И Саре очень нравилось над ним подшучивать, называя его то «ваше сиятельство», то просто – граф. Порой он делал вид, что это его жутко бесит, но каждый раз прощал ей эту маленькую шалость.

– Сара, – голос в трубке вырвал ее из размышлений.

– Да?!

– Обещай, что улетев выше облаков, ты обязательно вернешься.

Его обычная, и ставшая уже такой естественной и привычной, просьба, которую он всегда произносил перед любым ее отлетом.

– Я всегда возвращаюсь, пока ты меня ждешь.

– Я всегда тебя жду, Сара.

– Мне пора, Макс. Посадка заканчивается, – весело защебетала Сара, стараясь прогнать эту секундную грусть.

– Насладись хорошенько полетом, ты любишь ночные перелеты и постарайся все же поспать.

– Насладиться – это всенепременно, а вот поспать?.. Ты же знаешь – это из разряда фантастики.

– Позвони, как долетишь.

– Всенепременно.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Сара убрала телефон в сумочку и зашла в салон самолета.

За 36 дней до…

Всегда можно вернуться туда, где ты уже был, но только не в прошлое.

Почувствовав легкий толчок, Сара открыла глаза. Посадка совершена. Обычно она не спешит покидать «железную птицу» после приземления, а спокойно дожидается в кресле, когда все пассажиры встанут и покинут салон. Но не в этот раз. Сегодня она спешила вместе со всеми. Ей хотелось, как можно быстрее, покинуть салон самолета и оказаться по ту сторону терминала.

Сара получила багаж. Прошла паспортный контроль. И вышла на улицу. Как только раздвижные двери аэропорта закрылись за ее спиной, она замерла в немом недвижении. Подняла голову вверх, подставляя лицо солнечному свету. И хотя сегодня солнца не было, его скрывали легкие перистые облака, она все равно наслаждалась тем, как легкий ветерок касался лица и играл с волосами. Сара вдохнула в грудь побольше воздуха и выдохнув, произнесла: «Я вернулась».

Улыбнулась своему блаженному состоянию, открыла глаза и слегка прищурившись посмотрела вперед. Там, на другой стороне тротуара, стоял Никос. Он наблюдал за ней, не решаясь подойти и нарушить ее миг блаженства. Она улыбнулась и помахала ему рукой. И в ту же секунду он стремительно двинулся к ней и когда да нее оставалось всего пара шагов, раскинул руки в разные стороны. Сара бросилась к нему в объятия. Он поймал ее, обнял и закружил, отрывая от земли.