– Не знаю, – говорит он задумчиво.

– Никогда не поступала так, как все.

Он останавливает машину.

– Я знаю, – произносит Никос, смотрит на ее и заглушает двигатель.

Сара повернулась к нему лицом, чтобы что-то сказать, но он не дает ей этого сделать.

– Мы приехали! – произносит Никос, повернувшись к ней.

Сара еще несколько секунд смотрит на него, потом надевает большие солнцезащитные очки, открывает дверцу машины, ставит ножку на землю и, прежде, чем покинуть салон, весело отвечает:

– Все когда-то случается в первый раз, – выйдя из машины, закрывает дверь.

– Что ты имеешь в виду? – спрашивает он, и щелкает сигнализацией на брелке.

– Лишь то, что этого никто не знает.

Этот диалог закончен, их окружают друзья Никоса, начинается разговор обо всем и ни о чем…

Смогла бы она когда-нибудь полюбить Никоса? – рассуждала Сара на протяжении дня. – Он красивый. Милый. Заботливый. Обаятельный. Интересный собеседник. Возможно ли, полюбить того, кто открыл для нее эту страну? Она точно знает, что не влюблена.

Но, если предположить. Если задуматься. Почему бы и нет? Почему бы ей в него не влюбиться? Она, словно на весах, старательно взвешивает все «за» и «против», но никак не может разглядеть, в какую сторону перевешивает стрелка.

Возможно, она не с той стороны смотрит? И надо не взвешивать, а осознать и прочувствовать? И может быть, тогда она сможет найти ответ?

В их еженедельных встречах ей ничего не хочется изменить. И она уже ничего не боится, когда он рядом. Даже, если стрелка спидометра ложиться на 170 км/ч, она просто сидит расслабленно в кресле, пьет неспешно кофе и кормит его тиропито, вытирая крошки с его губ салфеткой. Не боится, когда он ненадолго оставляет ее одну. Ведь она чувствует, что он все равно где-то рядом с ней. Не боится вести машину по незнакомым улочкам.

И даже прилетающих на веранду тараканов, она перестала бояться, ведь он сидит за ее спиной и бережно обнимает за плечи. И она ощущает спокойствие и чувствует себя защищенной.

С ним вообще никогда не страшно.

Сара: «Макс, ты когда-нибудь любил? До онемения? До дрожи? Так сильно, что забывал дышать, словно она становилась твоим дыханием?

Макс: «К чему вдруг такой вопрос?»

Сара: «Мне неожиданно стало интересно: я знаю тебя большую часть жизни, но не знаю, любил ли ты так, что забывал дышать?»

Макс: «Да, Сара. Мне знакомо чувство, о котором ты говоришь»

Сара: «Правда?!?!!»

Макс: «Почему такое удивление?»

Сара: «Ты не похож на человека, который способен влюбиться без памяти, да еще и быть романтиком»

Макс: «И на какого же человека я похож в твоем представлении?))»

Сара: «Скорее на прагматика. Расчетливого (в хорошем смысле слова), ты умеешь видеть наперед, просчитывать ситуации, и предугадывать события. Ты отличный стратег, и я всегда завидовала в тебе этому качеству. Но образ влюбленного романтика… нет. Не представляю даже)))»

Макс: «Ты бываешь такой забавной и чертовски милой, когда начинаешь подобного рода рассуждения))»

Сара: «Ты, и правда, можешь быть романтичным?»

Макс: «Скорее, прагматичным»

Сара: «Но ты написал, что любил…»

Макс: «Я написал правду»

Сара: «Да? И кто же она? Ты никогда мне о ней не рассказывал. Я знаю почти всех твоих женщин… и сомневаюсь, что среди них была та самая…, может, это была Моника?»

Макс: «Ты знаешь далеко не всех)))»

Сара: «Ты не ответил. Я угадала? Это была Моника?))»

Макс: «Ты же знаешь, что с Мо у нас были совершенно другие отношения»

Сара: «Тогда кто она? Я ее знаю? Ты знакомил меня с ней?»

Макс: «С чего вдруг ты решила устроить мне такой допрос?»

Сара: «Это не допрос. Я знаю десятки твоих женщин и не знаю одну, которая пробудила в тебе чувства?! Как такое вообще возможно? Можешь мне объяснить»