. Но в этом понятии нет ничего собственного, это понятие не считается первичной единицей, оно состоит из фонем, и не просто из фонем, но из структуры фонем, иерархически организованной, порождённой мышлением, и всякое изменение порядка следования фонем разрушает понятие. Зелёный свет светофора вне сигнальной системы дорожного движения ничего не означает, кроме физического цвета. Но в системе правил дорожного движения зелёный цвет имеет значимость. В языке всё подчинено отношениям, структуре, начиная от фонемного состава слова до причинно-следственного умозаключения.

Значит, вещь, субстанция, т.е. знак опознаётся уже на уровне фонемной структуры слов. Но фонемной структуры отдельных слов, т.е. морфологических правил недостаточно, чтобы понять значение слова, понятие. Манифестируемое этим словом понятие окончательно опознаётся на более высоком структурном уровне – на уровне фонемной структуры словосочетания или даже на более высоком логическом уровне – в суждении. Следовательно, нет в языке чистой, голой субстанции, т.е. словарного значения в изолированном слове, оно живёт только в морфологической и синтаксической структуре, даже если нам кажется, что данное слово и без контекста, предложения понятно. Но это – «видимость только одна», порождённая статистическими законами частотности употребления данного слова. А в основе этого закона лежит психологический закон закрепления в памяти того, что наиболее частотно и не более.

Можно, конечно, обнаружить и эксплицировать систему классов слов (частей речи) в каком-либо языке, основываясь не на его структуре, а на семантическом значении слов, что и делается повсеместно в грамматиках всех языков. Но в такой системе не может быть ничего специфического для данного языка, кроме параметров самой логической системы, являющейся одной и той же для всех языков. Принципиально иная система, структурно-семантическая, с иным набором классов и иными их характеристиками, обусловленными различиями в морфологической и синтаксической структуре каждого языка, может быть построена для любого языка. Очевидно, при классификации частей речи морфологические, синтаксические, просодические и иные критерии имеют в различных языках различный удельный вес. Стало быть, в различных языках, в силу особенностей их структуры, части речи должны выделяться на различных уровнях языковой структуры.

Из этого следует, что: а) в различных языках должны существовать различные критерии выделения частей речи, б) различные языки должны обладать различным набором частей речи, в) в различных языках должен существовать различный набор слов внутри одной и той же части речи, или, что то же самое – каждый язык должен иметь свой набор частей речи, зависящий как от внутреннего устройства этого языка, так и от глубины представления его грамматической структуры. Само понятие «одной и той же части речи» в различных языках – нонсенс, не одно и то же. Единственный путь, который ведёт к объективной, исчерпывающей и непротиворечивой классификации частей речи, является путь, постулируемый грамматической структурой соответствующего языка.

Но построение системы классов слов с позиций структурно-синтаксического устройства языка даёт их характеристику также с точки зрения многофункциональности слов, их взаимного пересечения, употребления одних и тех же слов в функциях нескольких частей речи. С этих позиций мною был ранее проведен анализ немецкого языка, который показал истинную роль и значение синтаксической структуры для познания функций слов. [Кривоносов 2001, Главы 3 – 6].