– Если я прав, просто моргни, – вжав меня в кровать так, что у меня затрещали ребра, сквозь сжатые зубы прорычал младший сын герцога.

Моргаю.

– После нашего разговора ты не покидал палату.

Моргаю.

– Никому не звонил.

Моргаю.

– Не связывался ни с кем иными методами.

Моргаю.

– Никого не просил тебе помочь.

Моргаю.

Выругавшись, граф отпустил меня и, словно выжатый лимон, плюхнулся обратно на стул. Потер горло ладонью, вроде ничего не сломано. Говорить и что-то спрашивать я не решился, просто ждал.

– Дуэли не будет, – после почти минутного молчания произнес Габриэль.

– Что? – просипел я, не понимая происходящего.

– Сегодня ночью Кениг фон Раун был убит у себя в коттедже. – От удивления у меня глаза полезли на лоб. – Ему перерезали горло и засыпали в рану чистое порошковое серебро. – Граф вновь наклонился и принялся изучать мое лицо. – Ты же не понимаешь?

Говорить пока немного больно, поэтому моргаю.

– Подобная смерть для перевертыша – верх унижения, – прорычал он. – Чтобы так убить одного из нас, нужно превосходить убитого в силе почти на порядок! А ведь, несмотря на то, что Кениг фон Раун был откровенной сволочью, слабаком он не был, совершенно точно не был. К примеру, даже у меня не хватило бы сил сделать все так чисто…

– Отравить предварительно, усыпить? – прошептал я.

– Нет следов отравления, да и фон Раун был в сознании, когда его убивали. Это точно. Кто-то просто взял и раздавил лучшего бойца третьего курса, словно случайно залетевшую в окно мошку. Раздавил походя, болезненно, унизительно.

– Точно не я, – уже более уверенно отвечаю ему.

– Точно не ты, – кивнул граф. – За тобой все это время наблюдали четыре камеры.

– О как… – Мне даже не пришлось разыгрывать удивление. Четыре камеры, он серьезно?! – Но почему вы не сказали мне сразу? – Я догадывался почему, но оригинальный Изао на моем месте точно бы задал этот вопрос.

– Изучал твою реакцию. И она была неподдельной. Ты точно ничего не знал о том, что Кениг фон Раун мертв и дуэль не состоится.

– Не знал.

– Остался один вопрос: тебе кто-то помог или это просто случайность, и вчера Кениг перешел дорогу не только тебе? – В задумчивости Габриэль потер лоб. – Если бы не характер фон Рауна, который, судя по всему, заводил врагов по десятку на дню, ответ был бы прост.

– Я никого не просил мне помогать! – Если он задаст вопрос, есть ли у меня настолько влиятельные друзья или покровители, то я встрял, надо его заболтать. – А мои друзья, Клэр и Кристиан, вряд ли способны совершить подобное. Да и, даже если бы могли, то едва ли рискнули всем ради меня.

– Они не знали ничего о дуэли, вообще, – уточнил граф.

– Я бы никого не просил мне помочь все равно! – Надеюсь, у меня получилось сыграть юношеское упрямство достоверно. – Я собирался выиграть дуэль!

– Ты думаешь, что если ты сенс уровня Чувствующего, это тебе бы помогло в поединке? – рассмеялся граф, неверно истолковав мои слова. – То, что сенсы равны перевертышам, не более чем массовое заблуждение. Чтобы на равных сразиться с фон Рауном, тебе надо было бы за ночь развить свою Искру до верхних пределов Видящего. А это невозможно.

«Врачебная тайна». Судя по всему, главврач университета довольно вольно трактовал это понятие. Или, скорее всего, Видящий находится под клятвой правящему Дому и не мог не рассказать все, что знает обо мне, если того потребовал Габриэль. Впрочем, это оказалось мне на руку, уведя графа в другую сторону.

– Ваша репутация? – прошептал я, еще дальше разворачивая разговор от опасной для меня тематики.

– Будут потери. – Тут он впервые улыбнулся. – Но и приобретения тоже.