▪ на широкую распространенность в разнонациональной народной музыке центропеременных ладовых структур или, другими словами, на характерность для нее свободного перемещения ладового центра с одних устойчивых звуковых элементов на другие;

▪ на частое несовпадение дифференциации функциональных отношений конструктивных элементов в центропостоянных и центропеременных ладовых структурах с аналогичными их отношениями в классико-романтической профессиональной музыке.

Аналогичные выводы современная теория музыки делает и относительно названных музыкальных закономерностей и в профессиональном европейском многоголосии XIV–XV веков [где, в частности, требование тонального единства или иначе, однотоникальности (= центропостоянности, моноцентричности) также не было обязательным, и разнотоникальные структуры (= центропеременные, полицентричные) никогда не считались эстетически менее ценными, чем однотоникальные, не говоря уже о грегорианском хорале, для которого выполнение основным тоном лада функции тонального центра и господствующего элемента напева часто не являлось принципиально обязательным качеством, имея на то свое эстетическое оправдание], и в гармонической ткани конца XIX и всего XX столетий.

Здесь также подчеркивается, что конструктивный материал и функциональность, характерные для классического тонального мышления, не смотря на всю свою «многоликость», – это, тем не менее, далеко не единственный вариант и звукового содержания ладогармонического материала и дифференциации его конструктивных значений (= функций) в музыке разных эпох, и, особенно, в современной. Об этом, в частности, свидетельствуют:

▪ обновленный «функциональный мир» ряда модификаций классической тональной системы, закрепившихся в европейской музыкальной ткани ближе к концу XIX века (напр.: терцовые и квинтовые ряды, тритонанта, функциональные спутники в разнообразных – одноименных, однотерцовых и одноименно-однотерцовых – мажоро-минорных формах тональности; эмансипированная функциональная двенадцатиступенность в хроматической тональности ХХ— XXI столетий и, в том числе, двенадцатиступенный функциональный ряд Хиндемита и др.);

▪ различие конструктивных значений (= функций) звуковых элементов в профессиональных ладогармонических системах, выстроенных на основе относительно новых принципов высотной композиции (в том числе: серийных, новомодальных, сонористических и пуантилистических), а также принципов, вошедших в музыкальную практику значительно раньше классико-романтических (напр., старомодальных и линеарных);

▪ разнообразные конструктивные значения (= функции) звуковых элементов как с относительно неопределенной высотой (в частности, значения отдельных темброзвуков и темброкомплексов электронного происхождения), так и с практически неопределенной (напр., значения множества конкретных и инструментальных шумозвуков и шумозвуковых комплексов, значительного ряда соноров), которые в современной музыке подчас играют роль не только ведущих, но и единственных компонентов ладогармонической системы.

В тоже время, не смотря на все безусловное многообразие и значительное различие содержания «функциональных миров» известных и фольклорных и профессиональных гармонических систем, собственно ладовый аспект этих миров, понимаемый как отношения различных конструктивно-гармонических элементов по принципу «устойчивый – неустойчивый» – остается их общим обязательным признаком. Другой вопрос, что подобно ряду других их общих функциональных аспектов, он также может проявляться как с различной степенью определенности, так и на уровне и отдельных звуков с определенной и неопределенной высотой, и различных звуковых комплексов