– Зая, и там что ли, больно?

Она поняла, что если будет с ним вежлива, есть шанс на выживание. В противном случае, он её просто порвёт.

– Ты такой секси! Я немного не привыкла к таким размерам. Ты не мог бы налить мне выпить?

– Поворачивайся сначала рачком, я кончу, и попьём на передышке чего-нибудь вкусненького.

– Можно только в писю?

– Она мокрая, мне противно.

– Я сейчас всё вытру, – хватая со стола салфетки трясущимися руками, засовывая те на лету в огромное, открывшееся до предродовых размеров влагалище.

– У тебя такая дырка, я не смогу кончить. Давай в попку мою сладкую.

– Давай в попу позже, я хочу какать.

– Не вздумай мне здесь насрать, грязная потаскуха! Поворачивайся!

Кончить – продолжалось ещё около часа. Ненасытный негр не мог поверить своим глазам, что, наконец, он может спокойно наслаждаться процессом.

– Почему ты не надел презерватив?

– Зачем он мне нужен, у меня и так СПИД. Мне терять нечего. А у тебя что, нет? Посмотри на свою кожу.

– Ты с ума сошёл? У меня, кажется, не было болезней.

– Да ладно! Все шлюхи-наркоманки чем-нибудь болеют.

В Николетте, наконец, проснулось желание жить. Всё проплыло перед глазами, как сон. Детство и юность. Учительница, которая просила, чтобы та пошла учиться и вышла замуж за одного из жителей их района. Не замечая даже чёрного члена в заднице, она думала, как бы выглядели её дети, если бы её путь не был настолько бессмысленен, лишённый права на существование.

– Мама!!! Помоги мне! Спаси меня!!! – так горько закричала от отчаяния девушка, что негр принялся кончать, обливая её лицо и тело горячей, как кипяток, как ей показалось, спермой, лупя её по лицу огромной горячей чёрной палкой. Ей привиделось, что он избивает её чем-то тяжёлым и резиновым, как ментовский жезл.

– Перестань, – кричала она от боли.

– Да, детка, да! Ты такая страстная! – вытирая остатки о волосы и уши, громила начал улыбаться.

– Ты суперсекси, малышка! Иди в душ, ты обоссалась.

Тряслись ноги, кожа покрылась мурашками, зубы не сжимались вместе, видимо, сломался челюстной прикус, боль в горле и в жопе была настолько нарастающей, что девушка начала кричать, как животное в клетке, или как сумасшедшие в психушке, не своим голосом.

– Эй, ты там? Ты хочешь продолжения в душе?

– Я хочу на дискотеку. Пойдём?

– Думаю, стоит прогуляться перед сном, одевайся.

– Да, – сжав зубы в надежде на спасение, девушка еле обмылась, выползая из душа, натягивая снова своё красивое новое платье.

– Оставляй вещи дома, мы скоро вернёмся.

– Рюкзак я возьму с собой.

– Нет. Не стоит. Потеряешь.

Зайдя в ванную комнату, якобы подкраситься, она натягивала на себя из рюкзака вещи, которые были самыми дорогостоящими, чтобы оставить как можно меньше вещей чёрному злодею. Деньги она сунула в карман куртки, вместе с кокаином.

– Я готова.

– Ты такая красивая! Зачем так тепло одеваться?

– Мне холодно, морозит.

– Пойдём, я тебя расслаблю.

– Куда?

– В клуб к моим друзьям.

Пройдя полгорода, они забрели в какую-то страшную забегаловку, в которой были одни чёрные. Она явно выделялась из толпы. Ребята танцевали афроамериканские танцы под странную музыку. Толстые тёлки с жирными, как седло жопами, толкали её, давая понять, что она лишняя в обществе чёрной элиты. Девушка была не против свалить, да побыстрее, но, увы, ухажёр не желал этого.

– Присаживайся, моя принцесса.

Все сидящие за столом были явно наркоманами. Чуваки с дрэдами и вонючими чёрными зубами.

– Б**дь, куда я попала? Рокси, сука, трахается спокойно себе в горячей ванной с красавчиком Аланом, а я, как сука здесь никому не нужная!

– Твой коктейль, дорогая! – послышался до боли противный голос, от которого интуитивно заболело очко.