– Переведи! Она мертва?

Тот сидел на стуле, медленно заворачивая в папиросную бумагу табак, слюнявя синеватым языком огромные пальцы:

– Подожди, я занят.

– Они убили её? Скажи? Отвечай же, ублюдок вонючий!

Выбивая из его рук самокрутку, при этом ладошками моля о пощаде, всматриваясь пристально в глаза злому испанцу, девушка промолвила с отчаянием и страхом в голосе:

– Ответь мне! Прошу! Вонючий сутенёр!

Удар по щеке пришёлся, как хлопок. Как будто шмякнули её каким-то глухим или даже пустым предметом, типа консервной банки. Она отлетела в сторону, из виска непонятно по какой причине хлынула кровь, вероятно, на его грязном пальце был перстень, разрезавший ей прыщик. Непонятно почему, кровь, которую она также не ощущала, лилась тонкой струйкой. Может, она умерла? То ли её убили? Или это был сон? Несколько тупо неадекватных вопросов остались в голове бестии без ответа.

Закурив поломанный ею бычок, он небрежно взял в руки газету, сморщил чернющие брови, начал зачитывать текст:

«Вчера ранним утром была обнаружена на улице Колонистов на дороге изнасилованная женщина с отрезанным языком. Жертва осталась жива благодаря проезжающей мимо инкассаторской машине, вызвавшей машину скорой помощи на место преступления. Просим всех, кто знаком с девушкой или может опознать потерпевшую, или стал свидетелем происходящего накануне вечером, незамедлительно обратиться в ближайший участок полиции».

– Не-е-е-ет! За что? Почему за мной тянутся смерти и неприятности? В чём я виновата?

– Закрой рот и вали отсюда, пока я не сдал тебя с потрохами ментам. Ты меня раздражаешь! Я из-за вас потерял вчерашний вечер работы. Не знаю, чего ещё ожидать от ваших друзей. Я же спрашивал по-человечески! Платил вам хорошую зарплату! Ведь не зря вас, проституток, избивают, сук вонючих! У вас нет ничего людского! Твари!

– Простите, я не хотела, чтобы так вышло. Я была уверена, что они нас не найдут.

– Вам лучше было уехать подальше из Испании, чтобы не нашли. Вы две тупые суки! Это ведь один город! В нём одни и те же клиенты. Чёртовы извращенцы, туристы-алкоголики и наркоманы.

– Вы забыли педиков.

– Не умничай, беги отсюда, и лучше без чемоданов, тебя на всех вокзалах пасут.

– Спасибо, прощайте.

Рокси вышла из дома, вернее борделя, поплыла по улице, не видя от слёз дороги. «Что делать? Идти в полицию? Вдруг меня посадят? В тюрьме они меня точно убьют. Там их руки развязаны. Нужно срочно покинуть город».

– О! Позвоню-ка я одной из приятельниц с последнего места работы, с которой успела немного подружиться. Как же её зовут? Дай бог памяти, не помню ни хрена!

– Тони? Алло?

– Алло, Рокси, это ты?

– Да, я. Тони, мне нужна твоя помощь.

– Меня вообще-то Мони зовут.

– Ой, Моника прости, из-за стресса совсем голова перестала работать.

– Да ничего страшного. Я видела вчера, как румыны забирали твою подругу. Она мертва?

– Слава богу, нет, но судя по тому, что написано в газете, она не помнит, кто она такая.

– Или просто боится сказать.

– Не исключено. Она никогда не расскажет ничего полиции. Побоится. Да теперь и говорить ей нечем.

– Как нечем?

У Рокси полились по щекам слёзы до самого декольте.

– Ей отрезали язык.

– О боже! Какие твари, уроды!

– Я так хочу поехать к ней в больницу, но мне страшно.

– Не вздумай! Ты что! Беги отсюда, куда глаза глядят!

– А ты тоже на мафию работаешь?

– А на кого же ещё! Я, конечно, не такая смелая, как вы! Мне жить ещё охота.

– Посоветуй, куда податься? Ты же, говорят, давно в Испании?

– Да, я раньше тоже на себя работала в Мадриде, пока меня не подставили.

– Что произошло?

– Задолжала денег борделю: спалила нечаянно комнату, уснула с сигаретой, еле жива осталась. Хозяин мне не поверил, что я буду выплачивать, обратился к мафии, они меня таким образом на счётчик поставили, на проценты.