– Отлично выглядишь, цветочек мой, – изрекла Садовница. – Я рада, что всё прошло хорошо. Я зашла сказать, что после завтрака к тебе придёт портниха, а потом тебя ждёт урок удовольствия у Розы, – она усмехнулась, увидев озадаченное выражение феи. – О, нет, не волнуйся, она к тебе не прикоснётся, конечно же. Но покажет кое-что интересное, – Садовница вдруг подмигнула и поднялась. – Завтракай, приятного аппетита. В обед придёт Уильям, и он кое-что передал утром.

Только тут Пион заметила продолговатый футляр рядом с тарелкой, и горло на миг перехватило. Подарки ей дарила только мама, когда ещё была жива…

– Открой, – снова кивнула Садовница.

Пион присела на край стула, потянулась к коробочке и открыла. Внутри, на белом бархате, лежала изящная заколка в виде причудливого цветка, украшенная эмалью и россыпью камней лилового и розового цвета. Фея тихо ахнула, любуясь красотой и не решаясь надеть, однако Садовница обронила:

– Отличный подарок, подходит к твоим волосам. Думаю, Уильям порадуется, если ты его наденешь к обеду. Хорошего дня, Пион.

И хозяйка борделя вышла, оставив фею в одиночестве. Девушка спокойно поела, чувствуя умиротворение. Мысли вертелись вокруг слов Садовницы – кто такая эта Роза, и что за урок удовольствия? Любопытство мешалось с волнением, но страха не было, к радости Пиона. Вчера она уже поняла, что от близости с мужчиной можно получать не только отвращение и боль…

После завтрака пришла та самая портниха с помощницами, и следующий час фея погрузилась в примерки. Наряды, хоть и весьма откровенные, тем не менее выглядели вполне элегантно, открывая не больше, чем надо, чтобы подразнить фантазию мужчины. Тонкие, летящие ткани всех оттенков розового и кораллового очень шли Пиону, мягко струились по телу, обрисовывая изгибы и округлости. Наконец, портниха ушла, и почти сразу за ней в гостиную вошла… суккуба. Яркая, роскошная, от неё исходили волны чувственности и желания, и фее даже на мгновение показалось, что в комнате стало трудно дышать, так сгустился воздух.

Та самая Роза, поняла Пион, зачарованно рассматривая гостью. Платье плотно облегало верх, глубокое декольте открывало ложбинку и аппетитные полушария, шнуровка спереди чуть ослаблена. В длинной юбке разрезы до середины бедра, и в них то и дело мелькали стройные ноги. Суккуба остановилась, окинула замершую девушку внимательным взглядом и кивнула, подойдя к дивану и расположившись на нём.

– Фея, значит, – мягким, грудным голосом произнесла Роза. – Это интересно… Садовница мне рассказала, что с тобой случилось.

Пион отчего-то ощутила неловкость, опустила голову, ощущая, как вспыхнули щёки.

– Но милая, ты ведь понимаешь, что то, что с тобой делали, к удовольствию не имеет никакого отношения? – спокойно продолжила Роза. – Точнее, к твоему удовольствию.

– Да, понимаю, – тихо ответила Пион.

– Вот и хорошо. Тогда, пожалуй, начнём с того, что твоё удовольствие зависит не только от мужчины, – по губам Розы скользнула чувственная улыбка, в глазах вспыхнул огонёк. – Ты не должна испытывать отвращения к своему телу и себе, дорогая моя, и стесняться собственных желаний тоже.

Ладонь суккубы медленно провела по шее, пальцы ласково погладили изгиб, потом спустились ниже, к полной груди, едва сдерживаемой лёгкой шёлковой тканью. Фея неожиданно осознала, что этот простой жест завораживает, от смутного предвкушения низ живота залило знакомой тяжестью. Пион незаметно сглотнула, также поняв, что пикантное зрелище не вызывает отвращения или неприятия. Пальцы суккубы дёрнули ленты шнуровки, распуская, сдвинули ткань, обнажив упругие полушария с тёмными горошинами сосков.