Я обращаюсь к бармену, но тот, видимо, уже вызвал охрану, потому что те два гиганта в смокингах тут же подбегают и моментально их разнимают. «Ежика», красного, упирающегося, куда-то уводят с собой. А мальчишка встает, отряхивается и уходит.

Я тоже иду в холл. Красавчик скрывается за дверью уборной, а я останавливаюсь и ищу в сумке телефон. И, конечно, первым делом под руку мне попадается перцовый баллончик. Закон подлости.

Пока я загружаю приложение такси, красавчик выходит из уборной. И мы практически сталкиваемся лицом к лицу. Волосы надо лбом у него завиваются темными мокрыми колечками. На коже капли воды. Глаза лихорадочно блестят. Я смотрю на него несколько долгих секунд.

Затем спохватываюсь, что это как-то странно и вообще надо его поблагодарить. Но думаю почему-то о том, что он очень приятно пахнет…

– Спасибо, что вступился, – наконец произношу я.

Он неопределенно ведет плечом.

– Да ерунда.

– Отнюдь. Ты как вообще? Цел?

– Я… – И он вдруг залипает взглядом на моих губах. В глазах его проступает что-то тяжелое, будоражащее, и странным образом оно тут же находит отклик во мне. Сердце учащает ритм, стучит рвано, дергано, и внутри будто натягиваются, вибрируя, струны...

6. 6. Лера

Я даже не пытаюсь анализировать, что со мной, с чего вдруг такая реакция. Потому что понимаю – это ни анализу, ни контролю не поддается. Я подумаю об этом позже… может быть. А сейчас… сейчас я закрываю глаза, когда этот мальчишка, наклонившись, жарко впивается в мои губы.

Боже, что я знала о поцелуях до сегодняшнего вечера? Оказывается, ничего. Поцелуи Марка были как обязательная часть прелюдии перед основным действом. Все равно что помыть руки перед едой. Быстренько облобызал и сразу к главному "блюду".

Словом, я и не предполагала, что от поцелуя может быть так сладко. До замирания сердца, до головокружения, до подгибающихся коленок.

Губы у мальчишки мягкие, но целует он так, словно подчиняет себе. Захватывает, пленит, покоряет, не дает опомниться. И ещё этот его запах… одуряюще приятный. И у меня будто пол из-под ног уплывает.

И вот уже я, оказывается, обнимаю его за шею. Сама. Перебираю пальцами его волосы. Прижимаюсь к нему теснее… или он ко мне. Не понять.

Потом он отрывается от меня, тяжело, прерывисто дыша. Смотрит совершенно шальным, расфокусированным взглядом и спрашивает:

– Пойдем?

Голос его звучит совсем не так, как там, в зале, когда он урезонивал «ежика». Теперь он низкий, с хрипотцой, и от этой хрипотцы осыпает мурашками спину от затылка до поясницы.

У меня в голове такой сумбур, что ничего не могу ответить.

Мое молчание для него означает «да». И он просто берет меня за руку, тянет за собой, уводит из клуба.

– Как тебя зовут? – спрашивает он.

Мне не хочется представляться. Для меня то, что сейчас происходит, просто побег из реальности. Маленькое ночное приключение, которое не имеет никакого отношения к настоящей жизни. И наши имена тут лишние.

Но все же отвечаю:

– Лера.

– А я – Артём, – отвечает он.

Мне всё равно, как его зовут и кто он. Даже запоминать не пытаюсь.

Мы так и идем по улице, взявшись за руки, как влюбленные подростки. И я едва отдаю себе отчет, что это безумие. Я увязла в своих ощущениях, новых, будоражащих, ни на что не похожих, и сейчас мне просто не хочется выныривать в тоскливую действительность. И домой возвращаться не хочется ещё больше.

– Поедем ко мне? – предлагает он.

Качаю головой.

– Лучше отель.

– Как скажешь.

Он останавливается, порывисто приникает ко мне и снова целует. Нежно, тягуче, словно смакует. Хорошо, что уже поздний вечер – темно и мало прохожих.