– А что же мне делать?

– Вам надо к юристу по жилищным вопросам.

– Валя сказала, что если я не отдам два миллиона до конца месяца, то должна буду съехать… но куда мне? Я копила понемножку, на похороны откладывала, да и так… я же немного трачу. Но два миллиона… я денег-то таких никогда не видела. Где же я их возьму?

– О, ну, это уже, конечно, беспредел. Успокойтесь, Зоя Ивановна. Выселить она вас точно не может. Никоим образом. В этой ситуации она может лишь обратиться в суд, если договориться не получится. Ну, пусть обращается. Скорее всего, суд обяжет вас выплатить компенсацию, но на основании независимой экспертизы. И сумма будет в разы меньше. К тому же суд может предоставить рассрочку.

– А что мне Вале сказать?

– Так и скажите: иди, Валя… в суд.

Я выпроваживаю соседку. И тут же начинает звонить сотовый. Бросаю мельком взгляд на экран: Гаевский.

Ну нет. На сегодня всё. Мне необходимы тишина и покой.

А лежа в ванной, я ни к селу ни к городу вдруг вспоминаю вчерашнюю сцену в театре. Это был… шок. По-настоящему испугаться я, конечно, не успела. Но если подумать, то могла бы запросто остаться без сумки, а значит, без телефона, карточек, ключей…

И я ловлю себя на том, что лежу в пене и улыбаюсь. Трепло он, конечно, этот Шаламов, и мальчишка совсем, но… всё-таки красавчик, этого не отнять. И не злопамятный… не то что я.

Да, я вдруг вспомнила, чем он так привлек меня в первую нашу встречу. Это, естественно, ничего не меняет, однако поблагодарить его нужно. Да, обязательно скажу ему спасибо. Вчера я как-то не успела. Не сообразила, всё так быстро случилось. Да и он моментально ушел к своей девочке…

Маме Шаламов тоже понравился. «Ах, какой хороший молодой человек! Знать нас не знает, а кинулся помогать. А говорят, что молодежь пошла не та…», – восторгалась она. А я лишь обескураженно помалкивала…

***

Во вторник у меня единственная лекция у четвертого курса. Выезжаю заблаговременно, чтобы не опоздать, не бежать по коридору впопыхах, и, как по заказу, все дороги в кои-то веки пусты и свободны. Ни пробок, ни малейших заторов. Ещё и ловлю «зеленую волну». Так что приезжаю в универ сильно заранее. До начала лекции времени – вагон. Минут сорок, не меньше.

Своего рабочего места на кафедре у меня не имеется, поэтому сажусь на диване. Заняться, в принципе, всегда есть чем. На колени устраиваю портфель, выкладываю документы, но вчитаться мне так и не дают. Сначала Валентина Осиповна одолевает расспросами:

– Валерия Сергеевна, а вы ведь у нас сами не так давно учились?

– Да, на факультете международного права.

– А преподавать почему решили у нас, у правоведов, а не у своих, не у международников?

– Ну, уж куда позвали… – развожу руками.

– Не пожалели ещё, что согласились?

– Не дождётесь, Валентина Осиповна, – смеётся усатый-бородатый Игорь, и та сначала обиженно замолкает, а потом набрасывается на него с претензиями. Игорь отбивает все её нападки своими шуточками. В общем, работы никакой. И я собираю все свои бумажки обратно в портфель и иду в триста вторую.

Постепенно просторную аудиторию наполняют студенты, рассаживаются кто куда, негромко переговариваются. Ровно со звонком начинаю лекцию, отмечая про себя с легким разочарованием, что Шаламов не пришёл. Ну что ж, тем хуже для него. На следующем семинаре будет тест…

Однако спустя четверть часа он всё-таки соизволяет явиться. Открывает дверь и заходит вдвоём со Свиридовой. Хмурится, на меня не смотрит. Бубнит что-то под нос угрюмо – видимо, здоровается. Свиридова оказывается поразговорчивее.

– Здравствуйте, Валерия Сергеевна. Извините за опоздание. Мы… – она коротко, но многозначительно хихикнула. – Мы нечаянно.