– У нас у всех нет выбора, господин Маркус.

Эмпат на долю секунды поднял синие глаза на молодую девушку и понял, почему Магда так упорно пытается пропихнуть её к нему в служанки. Она была безумно красивая. С достаточно светлой для нынешних людей кожей, с безупречными чертами лица, пышными черными локонами и огромными карими глазами.

– Покажи ноги, – коротко приказал Марк.

– Что?

– Ноги.

Посмотрев на эмпата ещё пару секунд, девушка опустила голову, взялась за подол плаща и подняла его вверх, обнажив босые ступни. Все они были в кровавых мозолях и отекли так, что ей пришлось снять обувь. Девушка уже стала поднимать подол выше, не зная, насколько именно ей нужно было продемонстрировать свои ноги Господину, но он жестом показал, что ему этого достаточно.

– Руки.

Выпустив подол, она робко развернула к нему свои ладони с длинными пальцами.

«Ладони как у знати, а ноги как у рабыни».

– Твой отец знает, куда ты сбежала?

Удивленный взгляд её огромных глаз смотрел на него.

– Ну? – подняв брови вверх, переспросил уже чуть громче Марк.

– Не знает. Но откуда вы…

– Я беру её, – резко вставая и уже не глядя в сторону женщин, сказал Марк, – Объяснишь ей подробности. И проваливайте уже отсюда обе, вы отнимаете моё время.

– Спасибо вам огромное, Господин Маркус! – Магда уже отступала назад, волоча за локоть новую служанку, – Вы же сами понимаете…

– Понимаю, а теперь проваливайте! – крикнул эмпат, заходя в ванну и расстегивая рубашку.

Услышав, как захлопнулась за ними дверь, Марк уперся обеими руками в широкую раковину, поднял голову к высокому, украшенному лепниной потолку, выдохнул и тихо в никуда сказал:

– Как будто вы хоть раз дали мне выбор.

Постояв так пару секунд, он перевёл взгляд на себя в зеркале, посмотрел в свои синие глаза и поёжился. «Вот дерьмо», – спокойно подумал он, снял рубашку, кинул её на мраморный пол, умылся и провёл влажными руками по своим черными волосам, чтобы пригладить их назад. Достал из верхнего ящика острую бритву и стал наполнять ванну горячей водой. Он, как никто, понимал, что было с этой девушкой и что будет, если не взять её к себе на служение. Она бежала от отца, потому что он насиловал её. По её осанке и ухоженным рукам понятно, что она не из бедной семьи. Но шла в столицу она очень долго – это видно по её ступням. И Магда была права. У них не было выбора. Как бы Марк не пытался подавлять похоть и другие подобные эмоции в городе и во дворце, они всё равно возникают. И эту девушку, будь она слугой, просто пустили бы по кругу какие-нибудь бравые солдаты или торговцы. Оставив её при себе, Марк делал ей огромную услугу: он отдалял её от людей и давал ей своё покровительство. Все в городе знали, как эмпат наказывает за непослушание и нарушение порядка. Никто и дотронуться не посмеет до его служанки, даже если сильно того захочет. Оставалась другая проблема: как теперь доказать всем, что он вовсе не собирается её трахать.

Магда закрыла за собой дверь покоев, достала из складок своей одежды ключ и заперла засов. Взявшись за резные ручки дверей, управляющая убедилась, что они действительно закрыты и торжественно вручила связку Агате.

– У Господина Марка есть свои. В покои заходить, только если он скажет или позовет.

– Позовёт? – уточнила с непониманием Агата, окидывая взглядом огромный трехэтажный дворец и массивные двери покоев. Даже при большом желании эмпат не докричится до служанки, чья комната находилась в другом конце дома.

– Как позвал тебя сейчас, – отозвался мужской голос, – Сработало?

Обе женщины обернулись. На кушетке сидел Адольф, скрестив ноги и положив на колени ладони.