Медики вышли быстро, сказали, что их помощь не требуется, и «Скорая» отъехала от дома. Оперативная группа, напротив, вошла вовнутрь, чтобы задержаться там надолго.

– Смерть наступила от удара тяжелым предметом по голове, – констатировал медэксперт.

Рядом валялась пустая бутылка из-под пива. Как ни странно, она не разбилась. Бутылку со следами крови и прилипшими к ней волосками упаковал, как вещественное доказательство, эксперт-криминалист.

На столе в банке было несколько окурков со следами губной помады и без оных.

– Убитый вам знаком? – спросил следователь Нуралиева.

– Конечно!

– Его имя, отчество и фамилия.

– Фалалеев Александр Денисович.

– Как давно вы знакомы?

– Можно сказать, всю жизнь!

– А точнее?

– С детства.

– Зачем приехали сегодня?

– Зачем к другу на дачу приезжают? – хмуро фыркнул Рашид.

– Отдохнуть мы хотели, – быстро вставил Геннадий.

– Фалалеев вас ждал?

– Должен был…

– Вы ему звонили?

– Да, вчера мы обо всем договорились, хотя планировали приехать еще с понедельника.

– А сегодня вы ему звонили?

– Нет, зачем? Мы же уже договорились обо всем вчера.

– Но все же? – настаивал следователь.

– Сашка не барышня, чтобы мы ему без конца названивали, – отрезал Рашид.

Наполеонов внимательно посмотрел на него, но ничего не сказал.

– На полу остались следы от обуви, – обронил Незовибатько, ни к кому не обращаясь.

– Мы не заходили, – испуганно проговорил Наливайко.

– Покажите-ка ваши туфельки, – пробасил Незовибатько и, взглянув на обувь Наливайко и Нуралиева, вздохнул с сожалением: – Размерчик не тот. Следы оставлены женскими туфлями.

– Скорее всего, убийство произошло накануне, туфли-то, видать, грязные были, – заметил Аветик.

– Дождь шел вчера вечером и ночью, – сказал кто-то.

– Ну вот, тогда и убили, – невозмутимо ответил Незовибатько и обратился к медэксперту: – Да, Зуфар Раисович?

– Да, часов пять-десять с момента смерти прошло. Подробнее после вскрытия, – ответил Илинханов.

– То есть утро исключается? – покосился на Рашида и Геннадия следователь.

– Почему исключается, часа в четыре-пять могли убить, – обронил Илинханов.

Но самой интересной находкой была записка, лежащая на полу. Ее и передал Наполеонову эксперт:

«Жди меня на даче в 9 вечера», – было написано там торопливым женским почерком.

– Смерть могла наступить в это время? – ткнул в записку Наполеонов.

– Навряд ли, – сказал Илинханов, – позднее.

– Понятно, – следователь поднялся на носки и резко опустился на пятки, внимательно оглядел комнату, что-то прикидывая.

Фотограф тем временем самозабвенно делал снимки, выбирая то один, то другой ракурс. Глаза его сияли, точно подсвеченные изнутри.

Следователь вздохнул, но от замечания воздержался.

– Пойдемте, поговорим в другой комнате, – поманил друзей Наполеонов, и они прошли на довольно уютную кухню с плитой и газовым баллоном.

Все разместились за деревянным столом на деревянных же табуретках, сработанных каким-то умельцем и покрашенных коричневой масляной краской. На столе не было скатерти, только несколько подставок под горячее.

– Итак, – сказал Наполеонов, – во сколько вы сюда приехали?

– Около восьми утра, – ответил Рашид.

– Почему так рано?

– Мы хотели сходить на рыбалку, – вставил Геннадий.

– Для рыбалки вроде как поздно, – задумчиво проговорил Наполеонов.

Рашид пожал плечами и отвернулся к окну.

– Так мы ж не профессионалы, – пояснил Наливайко, – и не фанаты какие-то, мы для души.

– Понятно. У Фалалеева есть семья?

– Да, жена Аня.

– Полностью имя, отчество, фамилия.

– Анна Васильевна Фалалеева.

– Она не могла приехать к нему вечером?

– Нет, что вы! – Наливайко взмахнул обеими руками, – Аньку сюда никаким калачом не заманишь.