– Расслабься. – Она бы хмыкнула и наверно ответила бы что-то в том роде, что ему-то легко этого говорить, ибо лишение девственности у мальчиков безболезненно, и не сроднено со случайной беременностью. Как всегда она бы была прямолинейна и честна. Она была бы права. Хмыкнув, я бы мягко сжал бы ее бедра, одновременно с этим бы повел языком по шее снизу вверх и обратно.

Она бы затрепетала от этого, покусывая тонкую и нежную кожу на ее шее, я бы слегка раздвинул бы ее бедра и провел бы рукой по ней. Я знаю, она бы тихо выдохнула бы воздух через ноздри, но все так же бы была напряжена.

Спустившись с ее шеи, вниз по плечу, я бы аккуратно бы ввел бы в нее два своих пальца. Я точно знаю, что она бы судорожно вздохнула, но не убрала бы мою руку. Медленно шевеля в ней пальцами, я бы почувствовал, как в ней разгорается пламя, как она становиться мягче, как набухает в ней эта влага, которой покроются мои пальцы.

Она не произнесет ни слова, ни стона, но я буду следить за тем как меняется ее лицо, выражение глаз, как их будет медленно покрывать поволока, как ее рациональность и вечный контроль над собой и своими чувствами будет ослабевать.

Я и сам буду медленно, но намного быстрее, чем она возбуждаться от этого, но я буду сдержан в своих порывах, что бы не напугать ее и не причинить лишней боли. Вот она часто задышит, когда я ускорю темп пальцами. Она станет мокрой и мягкой от этого. Ее глаза расширятся, станут еще больше, губы приоткроются и она облизнет их языком, от чего мне захочется сразу в нее войти, но я буду сдерживать себя.

Убрав из нее руку, я раздвину ее ноги и продолжу это делать языком и губами. Прикоснувшись к ней губами и ощутив, как она вздрогнет, я лизну ее, и она тихо выдохнет. Она окажется солоноватой на вкус, что еще долго будет на языке. Она тихо прошепчет:

– Это не правильно.

– Что не правильно?– Спрошу я, приподняв голову и посмотрев в ее лицо.

– Все это. – Выговорит она, щеки ее будут алеть, а глаза блестеть. Я увижу, что она тоже этого хочет, но разум ее цепко держит в своих оковах. Она готова отказаться от этого, потому что еще не совсем потеряла голову от страсти. Я знаю, что она такая и буду готов к этому. Я не буду спешить. Ничего не ответив, я опускаю голову, присоеденив руки, раскрываю ее большие половые губы и нахожу эту точку. Тихонько тру, она выдыхает и вцепляется мне в плечи.

– Это не честно.– Скажет она. Она еще в состояние мыслить и говорить. Не зря она всегда говорила, что у нее крепкая голова, это уж точно. Я лишь улыбнусь, не поднимая головы и вновь тру, потом обхватываю это местечко губами и играюсь с ним языком и губами. Она вздрагивает, ее руки на моих плечах, сжимаются еще крепче. У нее сильные руки, как и все ее тело, подкаченные и подтянутое. Мне это нравиться. Еще немного и она будет не властна над своими чувствами, ее вечный, недремлющий мозг, всему голова, не сможет остановить ее тело.

Я продолжаю эту пытку и для нее и себя. У меня уже давно стоит и я ели сдерживаюсь, что б не сорвать с себя трусы и, надев гандо, войти в нее. Ее руки на моих плечах ослабевают, она опускает их на постель. Я отрываюсь от ее интимного местечка и веду губами по внутренней стороне бедра вниз, к колену. Она вздрогнет и чаще задышит. Еще чуть-чуть и она будет моей. Это и пугает и будоражит одновременно.

Я знаю у нее никого не было до меня. Некоторые парни, чаще всего не любят неопытных, их мол надо всему учить и прочее, первое на перво лишение невинности, а не все умеют себя сдерживать или не хотят, что будет вернее. Но, для меня это ценно, я приверженец старых традиций, хотя как оказалось позже, в 18 лет мне было все равно с кем трахнуться на пьяную голову, но в те времена я думал, что я лучше и чище других парней, людей.