– Слушай, тебе нужно развеяться. Давай ты просто мне наберешь ближе к вечеру. Сегодня будет крутая вечеринка. Надумаешь – присоединяйся.

– Я подумаю, – коротко бросила Хэйли и отключила телефон, уже заходя в метрополитен. Внутри ее встретил поток людей, который подхватил девушку в свое течение. Оказавшись возле ограничительной линии, Хэйли достала блокнот, прикидывая сколько денег ей нужно принести отцу. Облокотившись на колонну неподалеку, она начала бездумно водить карандашом по бумаге. Росчерки, штрихи. Нажатие то сильнее, то чуть слабее, пальцы растушевывают переходы.

Неаккуратный набросок, похожий на мазню сумасшедшего. Она задумчиво уставилась в блокнот, поворачивая его в руках. Внезапно изображение обрело смысл. Не могло не обрести. Слишком похоже. Все же, она отлично умеет подмечать мелкие детали.

Очки, шляпа. Улыбка. Образ того незнакомца, который почему-то пытались запомнить ее руки.

– Идиот! – девушка вдруг не удержалась и громко крикнула своему рисунку. На ее голос обернулись почти все люди вокруг, кто-то зашептался. Хэйли улыбнулась уголком рта, подумав о том, что, во-первых, она сошла с ума от недосыпа и усталости, раз орет на блокнот. А во-вторых, если бы этот самодовольный засранец был здесь прямо сейчас, она бы, не мешкая во второй раз, отчетливо представила носителя гордого звания всей толпе.

Неподалеку в тоннеле уже стал нарастать вой приближающегося поезда. Ее мобильник снова затрясся в кармане. Хэйли опустила голову, спасая лицо от мощного потока воздуха. Вытаскивая телефон, она успела заметить последнее сообщение, заходя в вагон: «Угол 5 и Восточной 57. Встретимся там.»

В Нью-Йорке грязно. Кучи газет, рекламных буклетов и другого мусора под ногами, который летит тебе прямо в лицо от малейшего дуновения ветра. Темнеет. Потоки сигналящих машин навстречу, блики огней светофоров и витрин на сыром асфальте. Снова начал накрапывать дождь.

Хэйли продолжала идти, приподняв воротник и закрываясь от мелких капель. Ссадина на лбу немного кровоточила, пара ребер весьма отчетливо отзывалась болью на каждый сделанный шаг. Девушка направилась в ближайший переулок, маневрируя между людьми с зонтами и пакетами. Укрывшись под пожарной лестницей, она остановилась и посмотрела на затянутое тучами мрачное небо. Обреченно вздохнув, Хэйли закурила.

Достав смятые мелкие купюры из кармана куртки, пересчитала. Затем, откинув окурок легким щелчком пальцев, девушка продолжила путь до угла улиц, где была назначена встреча. Подойдя к указанному месту, она осмотрелась и потянулась за телефоном. Краем глаза Хэйли заметила черный автомобиль, который начал движение в ее сторону. Не успев набрать номер, она замерла. Машина остановилась в полуметре от нее на оживленной части улицы, не заботясь о правилах. Дверь с легким щелчком открылась. Марта высунулась из автомобиля и помахала удивленной подруге.

– Эй, ну ты чего стоишь под дождем! Иди сюда, – она жестом пригласила сесть, и Хэйли устроилась рядом, случайно задев коленом переднее сидение. Послышался сдавленный смешок.

– У кого-то кости слишком острые!

Между кресел показался незнакомый парень. Он дружелюбно улыбнулся и протянул руку, которую едва можно было различить в полутьме салона.

– Я Мэтью! Но ты можешь меня звать Мэтт. Или мистер Уильямс. Или просто мистер Мэтт Уильямс! – она наощупь пожала его холодные, тонкие пальцы, отметив про себя, что у него тоже руки художника.

– Хэйли. Просто Хэйли. Ты пока не тянешь на мистера.

Мэтт коротко кивнул и обратился к водителю.

– Поехали.

Хэйли отвернулась к окну, так, чтобы Марта не заметила ее лица. Вдаваться в подробности не хотелось. Они давно не общались, и Марта не знала о ситуации с отцом. Рядом мелькнул ослепительно яркий экран телефона.