Тот бросает на меня грустный взгляд и возвращается к своим бумагам.

Под пальто на девочке оказывается криво застегнутая кофта, надетая поверх розового «принцессинского» платья из атласа и тюля. Такое ощущение, что одевалась она самостоятельно, без присмотра взрослых и впопыхах.

Я расстегиваю ее кофту, чтобы застегнуть нормально – и под закатанными рукавами на запястье нащупываю браслет.

– О! Смотрите! Смарт-часы! – радуюсь я. – Вот и GPS, и телефоны близких, все, как вы хотели!

Часы оказываются разряжены, и я понимаю, почему девочку до сих пор не нашли.

Но история близка к завершению – от финала ее отделяет только провод зарядки, который находится у сержанта в рюкзаке.

Я и не подозревала, как я ошибаюсь…

Поиски зарядки, подходящей к часам, заканчиваются успешно – спустя несколько минут их экран загорается, и сержант первым делом нажимает на кнопку SOS.

– Сейчас начнут дозваниваться экстренным контактам, – комментирует он.

– Не разбираюсь я в этой ерунде, – ворчит Сергей Вадимыч, продолжая заполнять бумаги. – Напиши ты фамилию, имя, отчество, адрес! Что за ерунда!

Умные часы пытаются куда-то дозвониться, но, похоже, безуспешно. Я сижу рядом с девочкой и, вытягивая шею, пытаюсь разглядеть, чем там занимается сержант. А он становится все мрачнее с каждой секундой.

– Не отвечают? – кряхтит Сергей Вадимыч. – Вот тебе и чудо-техника!

– Сейчас на следующий по приоритету будут звонить, – не сдается сержант. – Если он есть.

– Дина? Это ты? Дина, что случилось? – раздается вдруг раздраженный мужской голос, и сержант быстро достает из часов симку, вставляет в свой телефон. Тот моментально начинает звонить.

– Дай-ка мне, – говорит Сергей Вадимыч.

Он откашливается и даже выпрямляет спину, прежде чем взять трубку.

И не зря – из-под пыхтящего увальня с пузом и лысиной вдруг проглядывает суровый служитель закона, который зычным голосом чеканит фамилию-имя-отчество-должность-полное-наименование-госучреждения.

На меня бы произвело впечатление.

А вот на его собеседника, кажется, не очень. Я не слышу, что он говорит, но вижу, как меняется лицо Сергея Вадимыча.

– Дина – это ваша дочь? – уточняет он. – А вы-то где? Отделение полиции города Санкт-Петербурга, записывайте адрес. Да, сейчас дам ей телефон.

Девочка, только что обретшая имя, уже тянет руки к телефону, заливаясь слезами и уронив моего зайца на пол. Сержант вздыхает и подхватывает меня под локоть. Он сгребает со стола стопку бумаг и тянет меня в коридор.

– Все, дальше справимся без вас, – говорит он. – Вот тут подпишите. Вы нам еще можете понадобиться, так что никуда не уезжайте. Минутку, фото сделаю.

– Я больше не нужна? – растерянно спрашиваю я.

– Да, можете быть свободны, – чуть-чуть извиняющимся тоном говорит сержант.

Я подписываю несколько бумаг чуть ли не на весу. Только что я боялась, что задержусь тут на много часов – и вот меня уже практически выгоняют вон. На пути к выходу я проскакиваю мимо открытой двери кабинета, где маленькая Дина без слов рыдает в трубку телефона. Взгляд задерживается на плюшевом зайце, валяющимся на полу.

Ну что ж, друг, ты свою миссию выполнил. Спас еще одного ребенка.

Вернувшись домой, стаскиваю куртку, снимаю пижаму и заталкиваю в стиральную машинку, а сама залезаю в душ, чтобы избавиться от въевшихся в волосы казенных запахов. Почему-то мне грустно и одиноко, словно я сделала что-то неправильно.

Но это проходит.

Все проходит.

На следующие несколько дней у меня назначено еще нейсколько собеседований, и я крашу губы, надеваю яркий пиджак со строгими брюками и вновь и вновь пытаюсь объяснить, зачем крупным компаниям нужно такое «излишество», как я.