– Иначе как бы ваше руководство так оперативно нашло связь между гибелью этих трёх влиятельных людей, да ещё и сообщило моему руководству, что они были друзьями?

Волохов заулыбался, Сакович непонимающими глазами смотрел то на Кротова, то на своего коллегу, пытаясь сделать вид, что он в курсе, хотя Андрею сразу стало ясно, что этот не при делах.

– Ясно, майор, – улыбаясь, продолжал Волохов, – значит, ты решил, что мы его «вели». Уверяю тебя, – словами заботливого отца продолжал Дмитрий, – всё гораздо прозаичнее, чем ты решил. Мы с Антохой, – кивая на Саковича, рапортовал Волохов, – утром по заданию своего руководства приехали сюда, чтобы допросить сотрудников РУВД по факту гибели начальника их криминальной милиции. А тут все бегают, суетятся, половину оперов из розыска отправляют на станцию метро «Фрунзенская» по факту гибели прокурора. Там даже станцию перекрыли. В дежурке нам сказали, что этот прокурор был другом Овчинникова, об этом в РУВД все знают, никаких секретов тут нет. А через полчаса после начала допроса сотрудников к нам зашёл дежурный и показал сводку по городу, где чётко было написано, что судья Гусаков выпал из окна шестого этажа, по факту чего и возбуждено «октябрятами» уголовное дело. Так вот, этот же дежурный нам и сказал, что судья был их общим другом, что они вместе ездили на рыбалку, так как все заядлые рыбаки. Вылови тут любого опера, и он тебе, не стесняясь, расскажет, с кем его начальник ездит на рыбалку. Никакого секрета здесь нет. Мы сразу же позвонили своему руководству и сообщили всё это. И уже наши начальники «под знаком таинственности», как это нередко бывает, скорее всего, сообщили вашим. Вот и пошли слухи о какой-то разработке. Кстати, в протоколах допросов сотрудников РУВД связь трёх погибших отражена.

– Да, всё именно так… – теперь уже уверенно кивал головой Сакович.

– Расслабься, Кротов, – продолжил Волохов, – никакого АОД у нас на Овчинникова нет и не было. Если бы было, нас бы не сюда послали рутинной писаниной заниматься, а мы бы уже убийц брали.

«Поют они, конечно, складно, – подумал Кротов, – но дело по разработке могли и „заныкать“ куда-нибудь подальше, особенно если в нём была информация о том, что может произойти убийство фигурантов, а они эту информацию проворонили, и фигуранты погибли. Вот то, что я взял их на „пушку“ и у меня никакой информации по возможной разработке нет, похоже, этот опытный лис Волохов понял».

– Ладно… – неудовлетворённо произнёс Кротов, – протоколы вы мне оставляете?

– Мы передадим их вам через канцелярию, – уходя, ответил Волохов.

Кротов вышел вслед за ними и в коридоре спросил у пробегающего мимо опера:

– Кто у вас занимается гибелью прокурора на «Фрунзенской»?

– Капитан Маевский из семнадцатого кабинета, – ответил тот.

Кротов, не теряя времени, направился туда. Зайдя в кабинет, он поздоровался и спросил капитана Маевского.

– Это я, – ответил самый старший из трёх присутствующих в кабинете.

Визуально его Кротов знал, но лично знаком не был.

– Майор Кротов, – представился Андрей, – можно просто Андрей, мне надо ознакомиться с материалами дела о гибели прокурора Мурашко, вам должны были звонить из министерства.

– Да, конечно, – ответил Маевский, – мне сообщили, – и, протянув руку, представился: – Владимир.

Поздоровавшись с остальными операми, Степаном и Виталием, Андрей сразу перешёл к делу:

– Экспертиза уже есть?

– Полной экспертизы по вскрытию трупа пока нет, есть заключение по анализу крови, – протягивая бумажку, говорил Маевский, – ничего, ни алкоголя, ни наркотиков, ни сильнодействующих медпрепаратов не найдено.