Подтянул к себе ремень с утопленника и начал проверку кошелей и кошелечков, во множестве свисавших с широкого кожаного пояса. Вчера я успел заглянуть в один, самый большой и увидев там кучку золота, не стал отказывать себе в желании отпраздновать свой новый день рождения.

Настоящий день рождения, только три дня назад тому у меня случился в новом мире.

Хорошо получилось, погуляли на славу, заодно мою версию спасения уверенно расскажут в Сторожке.

Что теперь Сохатый скажет, на сколько напили вчера в трактире гости?

Из большого кошеля выгреб еще четырнадцать золотых, нормальный такой приход. Из кошеля поменьше – серебро, тоже полный оказался и еще из одного – медь.

Ну, Рыжие уроды – во всем уроды, никому никогда лишнюю медяшку сверху не дадут, все под расчет с собой носят. Теперь в своем аду переворачиваются на вертеле, чувствуя, как весело денежки пропиваются хорошими людьми и лично мной, карающим ангелом для всех хитрожопых уродов из клана Разноцветных камней.

Вот последний, самый мелкий кошелек, еще и сзади носимый, от любопытных взглядов подальше меня заинтересовал. Хитрый такой, на двойной застежке, для самого дорогого товара.

И, точно, из него я вытряхнул пару алмазов. Таких, как у меня в тайнике лежат.

Проверил, полностью заряжены. Да, получается, один утопленник оказался Магом.

Или тащил кому-то эти камни, кто по жизни Маг. Или кто-то ему зарядил камни, только для чего они ему, если сам не маг?

Впрочем, мне это все равно. Маги у Рыжих есть наверняка в каждом гнезде и, может, даже не по одному, но вряд ли, чтобы очень сильные. Оказались бы сильные, я бы это прочувствовал на своей шкуре гораздо быстрее.

Спрятал все добро, допил кувшинчик и, приготовившись, что внизу могут начаться проблемы, начал спускаться, сильно не шумя. Прислушался к эмоциям, тоже тихо, ничего не чувствую.

Внизу обнаружился Сохатый и пара постояльцев, поправляющихся пивом.

– О, живой! – обрадовался хозяин. – Ваши вчера едва смогли на своих ногах уйти, держались за друг дружку под конец, так с песнями в Сторожку и ушли.

– Такие же наши, как и ваши, – заметил я ему в ответ, совершенно справедливо, кстати.

– Выпили вчера все пиво, всю ресу, одно вино осталось, – похвастал Сохатый и позвал меня к себе за стол.

– Подходи для расчета, я тут с утра считаю, – добавил он.

– Ты не забудь скидку дать, да побольше. Сам же кричал, приходи народ веселить, стол и номер бесплатно будут, – напомнил я хозяину старое обещание.

– Тебе, конечно, скидка будет. Гостям вот твоим ничего не обещал, – заржал Сохатый.

На его голос выглянули из кухни крепкие повара и, увидев, что дракой не пахнет, скрылись обратно.

– Все равно оптовую скидку давай, – не сдавался я.

– Скидку ему? А то, что ничего не осталось в погребе? Меня сегодня все эти лесорубы по бревнышку раскатят, если пива не будет. Ну какого хрена ты вчера так разошелся, Ольг? Выставил бы пару раз, и все.

– Эх, Сохатый, хоть и хороший ты мужик, а не романтик все же. Вот спасся бы ты чудом и своей удалью, поднял бы денег хорошо со своих заклятых врагов, тогда бы понял меня. Давай, что ты там насчитал, пень деревенский!

На бересте оказалось много всего, я не стал разбираться и уставился на итоговые цифры.

Пять с половиной тайлеров – очень солидно по денежке, хорошо, что народа не так много в трактире сидело.

– Я вчера четыре отдал, вот тебе еще один тайлер, остальное – скидка, – отрезал я. – Небось, подводу еще ночью отправил за пивом? Бедным тут притворяешься, – продолжил выпытывать я у хозяина.

Сохатый спорить не стал, забрал монету и пробормотав:

– Это уже не твое дело, – выскочил на улицу и свистом остановил выезжавшую подводу.