Обходит его, присматриваюсь – в зыбком свете фонарей действительно виднеются животные. Чем-то отдалённо похожие на бурвалей, но более мелкие и грациозные, с тонкими витыми рожками. По-моему, я их даже видела, в ту единственную прогулку с Дарсалем, когда шли пешком из школы. Просто внимания не обратила.

– Никого, – зовёт Лексий, запрыгивая на облучок.

Вспоминая его подружек, Луч Света и Белку, на миг замираю в нерешительности. Но похоже, друзья у них с Дарсалем всё же получше.

Пуся обнюхивает всё, беспокойства не выдаёт. Поскорее забираемся с Пени внутрь, кошка тоже запрыгивает. Закрываю дверь, Лексий сразу же трогается в путь.

Внутри темно, две продольные скамьи-лежанки у стен, жёсткие, только одеяла наброшены. Впереди небольшое окошечко, в которое виднеется Лексий. И ещё сзади, в двери, тоже.

Совсем не так, как в императорском фертоне, и хорошо. Не хочу, не могу больше вспоминать!

– Как ты? – спрашивает Пени.

В порыве бросаюсь, обнимаю, сердце стягивает огнём.

– Не думала, что ты… – горло перехватывает, голос срывается.

– Думала, сострою глазки императору и останусь при своём влиянии? – спрашивает прямо. На лицо падают блики уличных фонарей.

Смущаюсь. Признаться, мысли закрадывались. Пени многого достигла, а как для безродной девчонки, так и вообще.

– Искушение было, – соглашается. Я рада, что она со мной честна. – Но… мне не впервые всё терять.

Крепко прижимаю к себе. Кто из моих так называемых подруг рискнул бы благосостоянием ради опальной императрицы?

– Я… отправила письмо Базиру, – добавляет.

– Как? – пугаюсь. Перехватят же…

– У меня был мальчишка… верный, – Пени как-то горько хмыкает. Ну, в неё половина двора в последнее время ходила влюблённой. – Надеюсь. Надеюсь, довезёт. Я же не знала… – бросает взгляд на Лексия.

– Что не только у Лии есть хорошие друзья? – хмыкает в окошко тот. Слушает.

– Нам надо взять другие имена и больше так друг друга не называть, – говорю решительно. Пени кивает. – И что делать с аурами? Тебя ведь отследят?

– Надеюсь, нет, – отвечает Пени.

Фертон несётся сквозь ночь, Пуся помуркивает, Пенелия предлагает имена, а меня всё больше преследует ощущение нереальности происходящего.

– Значит, ты будешь Ланой, я Полей, он, – кивает на Лексия, – Ларом…

Соглашаюсь, мне всё равно. Пени говорит, надо имена простые и созвучные, чтобы проще было запомнить. А у меня перед глазами до сих пор стоят башни красного мрамора, возвышающиеся над Мелиадой. Всё вспоминаю, как я сюда приехала. И как теперь уезжаю…

Наверное, погружаюсь в какой-то сон, хотя вроде постоянно в окно смотрю – но просыпаюсь от толчка. Фертон остановился.

Лексий, повозившись с животными, забирается внутрь.

– Сегодня костёр разводить не будем, – сообщает, усаживаясь рядом со мной. Пожимаю плечами, кутаюсь в тонкое одеяло.

– Надо составить план, – вносит предложение Пени.

– Давайте завтра, на свежую голову, – зевает Лексий.

– Сначала объясните мне, почему Слепые нас не отследили. Дарсаль говорил, ауру нельзя изменить?

– Не называй его так, – вставляет Пени.

– Говорил, – соглашается Лексий. – Но на твоей стоял странный… замок.

– И что? – не понимаю.

– Не знаю. Я не вижу! – раздражается слегка. – Я просто его открыл. Дарсаль давно просил заготовить специальную защиту, которая смазывает восприятие Слепых. Я ему сделал, конечно… ну и себе на всякий случай дубликат оставил. Мало ли. Но она запрещена и её возможно обнаружить. Твой замок, он другой. Он напоминает эксперименты, которые одно время пытались проводить с аурами. На, это последний фрагмент. Ещё немного поправит цвета.

– Что-то не хочется…