Когда она открыла глаза, за окном не то стояла ночь, не то серело раннее утро. В палате было темно и тихо. Горела лишь тусклая лампа над входом. Чтобы узнать время, Алина протянула руку к тумбочке, где лежал мобильник. Но мобильника не было. Алина подумала, что он упал на пол, и, забыв, что ей не стоит вставать, слезла с постели и даже заглянула под кровать. Мобильника нигде не было. А вот голова закружилась. И ее даже начало подташнивать. Алина хотела вызвать медсестру, но потом вспомнила то, что произошло днем, и решила подождать. Ведь Вадик, из-за которого и разгорелся весь сыр-бор, обещал вернуться, но не вернулся. И это почему-то ее напрягало, даже тревожило.

Хотя голова слегка побаливала, с памятью у нее все было в порядке. Она ясно помнила, что с ней произошло, помнила о том, в какую аферу втянул ее Вадик, и о том, что главврачу зачем-то звонил сам губернатор. Было только непонятно, зачем у двери ее палаты собирались поставить охранника.

В коридоре послышались шаги. Алина решила схитрить и прикрыла глаза, притворилась, что спит.

Дверь скрипнула, и в палату вошли двое.

– И сколько она так проспит? – спросил один из вошедших, судя по голосу, молодой мужчина.

– Минимум до утра, – ответил второй, очевидно постарше.

Осторожно, сквозь ресницы, Алине все же удалось рассмотреть обоих. Один был высокий, широкоплечий, в кожаном пиджаке и даже без халата, а второй – с седыми висками, в застегнутом на все пуговицы белом халате и шапочке.

– Мы поставили у дверей охранника. Но вы, как дежурный врач, тоже поглядывайте. Проконтролируйте, чтобы никто сюда не прошел. Выходы все проверьте. И может, медсестру в палату посадите. Нельзя, чтобы она вступала в контакт с кем бы то ни было посторонним… – проговорил тот, что в кожанке.

– Скажите, – поинтересовался врач, – вы ее охраняете как опасную преступницу или, наоборот, ей самой угрожает опасность?

– Какая вам разница? – не скрывая раздражения, вопросом на вопрос ответил второй.

– Но если сюда, как вы предполагаете, может проникнуть кто-то посторонний и этой девушке угрожает опасность, стоило бы усилить охрану…

– Не волнуйтесь, наш Никита целого отряда стоит, – сказал мужчина с гордостью. – Но ведь и она какие-то телодвижения может произвести. – Мобильник мы у нее, как вы просили, забрали, одежду тоже. Куда она голая… – успокоил врач.

– Ладно, если вы говорите, что до утра девушка проспит, пусть спит. И окна занавесьте. А то эти папарацци любят в окна заглядывать…

– Хорошо, – сказал врач и затянул жалюзи.

– Завтра утром я приду. Если проснется раньше, дайте мне знать. Нам с ней переговорить нужно, – сказал мужчина и добавил: – Глухов велел предупредить, что вы за нее головой отвечаете.

– Я понял, – сухо сказал врач, и они вышли.

Алина поняла, что не поняла ничего. Единственное, что она точно теперь знала, – это то, что Вадика к ней никто не пустит. И еще, что она, сама того не желая, вляпалась в историю, в которой замешаны люди, которых принято называть власть имущими. Причем власть они имеют, и здесь Вадик, похоже, прав, и официальную и неофициальную.

Алина перевернулась на другой бок и почувствовала, что спать ей совсем не хочется. И еще больше ей не хочется отвечать завтра на вопросы этого самоуверенного парня в кожанке. И самое время, как говорят подростки, линять отсюда. Алина приподнялась и увидела, что халат, в котором приходил Вадик, так и валяется в углу под умывальником. Она встала и надела его, застегнув на все пуговицы. Конечно, на улице холодно, но добежать до ближайшего подъезда даже босиком можно, а у нее ведь есть тапочки!