– Антропогенное воздействие, – говорили исследователи на совещаниях. В переводе на человеческий язык это значило: туристы убивают пещеры.

Увы, туристы – это деньги; ради них были построены метро, пешеходная тропа и все остальное. Ученым удалось закрыть для посещения часть залов, но на полный запрет туризма нечего было и надеяться.

Однако, подумав, Эшба поняла, что спасти пещеры можно. Пытливый ум молодой женщины искал выход, и в итоге на свет появился экскурсионный проект «Ужасы наших пещер». Никакой чиновник не одобрил бы такое, а директор заповедника, узнай он об этом безобразии, тут же выкинул бы женщину с работы. Но Эшба действовала осторожно.

– Дорогие коллеги, – начала Ханифа совещание экскурсоводов, на которое администрация отправила всех сотрудников Новоафонских пещер, – посетители все чаще жалуются на то, что в пещерах много мест, кажущихся страшными и даже опасными. Люди там чувствуют себя неуютно, бывает – паникуют. Есть опасения, что это может вызвать отток клиентов.

Именно эти последние слова открыли перед Ханифой и ее «проектом» все двери и обеспечили полное содействие.

– В связи с этим, – продолжала говорить экскурсовод Эшба взволнованным голосом, – необходимо произвести детальный осмотр доступных для туристов залов. По возможности все опасные места нужно либо закрыть для осмотра, либо не включать в них освещение.

Двадцать минут спустя, когда ее коллеги, вооружившись фонарями и планшетами, отправились совершать мониторинг, Ханифа с блаженством растянулась в кресле.

– Мне даже не придется лазать там самой, ха-ха-ха! – счастливая Эшба едва не пустилась в пляс.

– Грот Олень, – объявила Амра, сверившись со списком, – не представляет опасности.

Ханифа кивнула, но сама при этом размышляла, как бы лучше поставить лампу.

«Это сейчас не представляет, – включила она воображение. – Немного поработаю, и это уже не олень выйдет, а динозавр, хе-хе-хе».

В конце Кораллитовой галереи, где ступеньки вели вверх, нависала над головами женщин зловещая каменная глыба, непонятно каким чудом державшаяся до возведения опор.

– Вероятность падения? – спросила Ханифа, и ей самой стало на миг не по себе. А ну как рухнет, в самом деле.

– Нулевая, – заверила Амра, но про себя Эшба уже решила поведать группе по большому секрету, что бетонные столбы, удерживающие плиту, каждый год сдвигаются на миллиметр.

– Зал Апсар, – продолжала Амра, – вызывает опасения. Причина: летучие мыши.

В зал Апсар, он же «Москва», он же «Храм», к великому сожалению Ханифы, туристов водить никто и не разрешал. А ведь там обитали самые полезные для нее представители фауны подземелья: летучие мыши.

«Ничего, фонариком посвечу – все увидят», – на ходу придумывала обходной маневр Ханифа.

В бесконечно длинном зале-каньоне Аюхаа все пространство заполняли забавные коренастые сталагмиты. Оранжевые, красные и даже полупрозрачные. Сотни маленьких, аккуратных столбиков. Одни выстроились вдоль стен, другие сбегали по склонам холмиков, почти залезали на экскурсионную дорожку, словно стремясь подобраться ближе к ногам посетителей.

«Расскажу легенду о пещерных троллях, которые раз в год оживают и нападают на любого, кто осмелится войти в пещеры, – решила Ханифа. – Раз в Скандинавии есть, пусть и у нас будут. Взрослые – те только посмеются. А вот дети еще как испугаются».

Так зал за залом шли они через пещеру, и уже к концу осмотра план был в общих чертах готов. До исторического события оставалось совсем немного.

Первая экскурсия из серии «Ужасы наших пещер» прошла блестяще.

Чтобы исключить любые осложнения, Эшба заставила остаться на станции Амру. Пусть это было грубейшим нарушением, но Ханифа на все махнула рукой – выгонят так выгонят. Теперь туристы оказались целиком в ее власти.