Представлял, как касаюсь её, как она дрожит, как чувствую её влагу и всё вокруг взрывается, а затем…

– Блин, соус! ― крикнула Никки и, обогнув меня, рванула к плите.

Я прикрыл глаза и резко втянул воздух через нос.

Так нельзя, Мак. Так, твою мать, нельзя.

Какого хрена ты творишь?

Пока я унимал свою чертову эрекцию и думал, что со всей этой дьявольщиной делать, Никки мешала содержимое небольшой кастрюли.

Свободной рукой она подняла крышку сковородки, и я перевел туда взгляд. Спагетти. И, чтоб мне на месте провалиться, кажется, они были потрясными.

– Ты готовила? Сама?

Никки провернулась ко мне и вскинула бровь.

– В это так трудно поверить?

– Ну-у… ты ведь была богата и всё такое. Я думал, у тебя была прислуга.

– О―о, ― протянула она, выключая плиту и отставляя соус в сторону, ― так по―твоему те, у кого водятся деньги, не знают, как варить спагетти?

– Те, у кого водятся деньги, и кого я знаю, понятия не имеют, что спагетти варят.

– Это печально, ― ответила Никки. ― Но знаешь, Мак, тебе пора привыкнуть к тому, что я другая. И не имею ничего общего с капризными богачками, которых ты встречал. Я умею готовить. И делаю это круто.

Я не сомневался. Почему―то ― ни секунды.

– Можно?

Никки помолчала, будто сомневаясь, но затем равнодушно пожала плечами.

– Всё равно одна не осилю, ― навалила мне целую тарелку спагетти, полила их какой-то вязкой белой дрянью, которую, кажется, назвала соусом, и посыпала сверху сыром. Затем взяла со столешницы миску и поставила передо мной салат.

Никки выглядела спокойной и отрешенной. Будто бы моё мнение насчет её стряпни совсем её не волновало. Но, когда я тянул вилку ко рту ― она почти не дышала.

Попробовал чуть не умер от удовольствия. Просто потому, что даже в самых лучших мишленовских ресторанах никогда ничего подобного не ел.

– Ну как, побеседовать с белым другом не захотелось?

Я усмехнулся, а затем честно ответил:

– Знаешь, ты первая женщина, которой удалось довести меня до оргазма чертовыми спагетти.

– Это ты ещё мою мясную запеканку не ел, ― хмыкнула она, и, прежде, чем я ответил, раздался звонок в дверь.

Стоп. Звонок в дверь? В два часа ночи?

Кого и зачем принесли сюда ноги в такое время?

– Я посмотрю, ― Никки удивилась не меньше моего, а ещё, кажется, я уловил в её взгляде любопытство. Она думала я кого-то ждал или что?

– Погоди, я сам! ― крикнул, вставая из-за стола. ― У нас нет охраны, мало ли.

А если это какой-нибудь серийный маньяк? Или просто психопат?

Но Никки была бы не Никки, если бы послушалась.

Я ещё только заворачивал в коридор, а она уже открывала входную дверь.

Закатил глаза, раздраженно выдыхая:

– Никки, черт, я же просил…

– Вам помочь? ― услышал её вопрос.

– Мне нужен Майкл, ― ответил голос, который я сразу же узнал.

Твою ж…

– Э―эм, Мак, кажется, это к тебе, ― протянула Никки, шире распахивая дверь.

Сука. Я бы сейчас все деньги мира отдал, лишь бы больше никогда её не видеть. Клянусь, все бы отдал, до цента. Но, судьба, стерва, не принимала взяток. И это бесило.

Услышал знакомый стук каблуков по полу, а затем встретился взглядом с Адом.

Своим личным, мать твою, Адом.

– Здравствуй, Майкл, ― сказала она, а затем я услышал, как Никки захлопнула дверь.

Никки

Мак и его шлюха ― нет, она мне не представлялась, я сама всё, сообразительная, поняла ― разговаривали у него в комнате уже целых двадцать минут.

Я не знала, о чем, но без конца поглядывала на лестницу, пытаясь придумать предлог, чтобы подняться и подслушать. Затем одергивала себя, вспоминая, что это вообще никак меня не касалось.

И нет, я не ревновала. Мне просто было любопытно. По―женски.