Дарсаль

Меч, конечно, приходится притушить. Не боевой поединок. Еще не хватало, чтобы разнимать бросились. Но не убираю.

Ивен поднимает обе руки, из второй взметается змея добавочным оружием. Или проверяет действие своей отравы. Тут же исчезает, сливается с предплечьем, только изумруды глаз и горят.

Скрещиваем мечи, высекая искры омаа. Не упускаю змею из вида, но, похоже, сегодня Ивен больше не планирует ею пользоваться.

Ладони прожигает вырывающаяся сила. Едва усмиряю меч, чтобы не загорелся огнем. Усложнение движений не снимает напряжения, только заставляет сильнее сосредотачиваться, выравнивать дыхание, мокрая одежда становится горячей, раскаленной. Омаа вибрирует в такт ударам мечей, тело движется почти машинально.

Он не может! Хотя, наверное, старается. Только тревожит синюю ауру, загоняя темный налет куда-то вглубь, вызывая безотчетное раздражение императрицы.

Бесов Раум.

Ноэлия

— Простите, мой повелитель, — бормочет Дейр. Видимо, как обычно половина разговора прошла мысленно, вне меня.

— Почему? — требовательный вопрос императора, чуть не вздрагиваю. Так пыталась сконцентрироваться, что и не заметила, когда муж последовал за мной.

— Не могу пока разобраться, мой повелитель.

— Возьми ее за руку! Дарсаль всегда прикасается. Возможно, это поможет настроиться. Ноэлия?

Неохотно протягиваю руку, ну разве это может сравниться с тем, как прикасается Дарсаль?

Дэйр берет осторожно, прямо как редкую и хрупкую ценность, и все равно словно дотрагивается раскаленными клещами! У Дарсаля в это время обычно омаа голубеет. Едва не срывается с языка, вовремя вспоминаю, что он просил не говорить. Отдергиваю руку, но Дейр и сам замечает.

— Простите, моя госпожа, — опускается на колено. — Мой повелитель.

Подношу к лицу, на тыльной стороне кисти и на ладони два светло-коричневых пятна.

— Довольно! — обрываю любые попытки продолжить эксперименты.

Дарсаль

— Довольно, — отступаю, переводя меч в завершающее движение. Ивен реагирует мгновенно, прекращает поединок. Если и хочет что-то сказать, то оставляет при себе. Лийт тоже не вмешивается. Как и никто другой.

Растворяю меч, разворачиваюсь, иду к стрельбищу. Там как раз новые мишени соорудили. А у меня все руки полны огня. Нужно сбросить заряд, прежде чем к Ноэлии притрагиваться.

Ноэлия

— Я пойду к своему Стражу.

— Ты можешь позвать его сюда, — доносится вслед.

— Хочу прогуляться, — кажется, впервые открыто перечу императору. Но я сегодня сделала всё, что он хотел. Имею право на собственные желания.

Почти слетаю по лестнице. Кто-то из Слепых следует за мной, но, ощутив раздражение, отстает. Переходит в незаметный режим.

Почти бегу на площадку, однако издалека вижу, что Дарсаля там уже нет. Редкие зрители поднялись со скамей, переговариваются. Несколько Слепых тренируются по парам, разбрасывая световые блики в сгустившихся сумерках.

Не обращаю внимания на красоту, которая еще недавно впечатляла, вызывала приливы восторга с примесью щекочущего нервы трепета.

На секунду замираю, пытаясь высмотреть Дарсаля или, может быть, связаться с ним. Почти сразу замечаю яркие вспышки с другой стороны тренировочного поля. Спешу туда быстрее, чем успеваю сформулировать собственные мотивы, останавливаюсь в нескольких метрах от высокой фигуры, в руках которой формируются огромные огненные сгустки и уносятся, безошибочно попадая, сжигая настолько, что даже пепла не остается. Лишь дымный след, который моментально развеивается.

Оборачивается, наконец. Двигаюсь к нему, ступает навстречу.

Дарсаль

— Ты победил? — спрашивает так по-детски, не могу сдержать улыбку. Наверное. Победил.