– Твое право, – кивнула Диония.

– А еще я бы не отказался съесть чего-нибудь. – Я посмотрел на своих собеседников. – Мяса. С кровью. Блин, да лапши из бичпакета хотя бы.

Я пошел к выходу из этой душегубки. Мой мозг усиленно работал, стараясь вспомнить хоть что-нибудь после того момента, как я приступил к развратным действиям с представительницей древнейшей профессии. Однако никакой информации в моей памяти не находилось. Я остановился, потом размял кисти рук. Почесал правую ягодицу (прошу прощения за подробности) и обернулся.

– А что с этой гнидой?

– Ничего. – Ответил Антон. – Больше ничего. Кучка пепла.

– Это у меня дома?

– Ну да.

– А в другом месте нельзя было ее отоварить? Не знаю, как у других, но у меня возникло бы много вопросов, откуда на диване столько пепла, – я с укором посмотрел на Антония.

– Извините, молодой человек, – усмехнулся он, – но к этому мы не имеем никакого отношения. Все вопросы задавайте себе.

– В смысле? – не понял я.

– Это ты ее уничтожил, а не Давир.

– Я?

– Да.

Здравствуй, жопа, Новый год. С каждой минутой все интереснее. Я присел на корточки. Несмотря на то, что проститутка оказалась совсем не человеком, у меня было какое-то странное чувство, которое я вряд ли смогу описать словами. Не каждый день вам говорят, что вы убили человека. Хотя… Стоп! Какой, на фиг, человек! Эта зараза грызанула меня! По ее милости я теперь стану непонятно кем, и не факт, что лекарство, которое мне предлагают сехметы, поможет. Так что я зря так убиваюсь.

Я встал. Потянулся и посмотрел на сехметов. Они стояли у входа в комнату, где меня держали связанным, и смотрели на мои телодвижения. В глазах их явно просматривалось удивление и непонимание того, что происходит.

– Давайте поедим, – сказал я. – Уж больно жрать охота.

Ужин прошел в молчании. Я уплетал за обе щеки все, что было на столе, старейшины практически не притронулись к пище. Я не придавал этому такого большого значения, так как голод был адским. Еще меня мучила жажда, было такое ощущение, что я переел соленой рыбы. Я выпил, наверное, литра три воды, однако жажда не утихала. Скорее всего, так хотелось пить из-за процессов, которые вовсю шли в моем организме.

– Надо спешить, – подал голос Уотергейл. – Иначе мы потеряем возможность предотвратить твое преобразование.

– Сейчас, – буркнул я. Что-то мне не очень хотелось, если честно. Усиленно двигая челюстями, мой мозг пытался восстановить картину прошедшего вечера. Однако ничего вспомнить так и не получилось.

После ужина мы направились в лабораторию. Я, признаюсь, маленько побаивался процедуры, но осознание того, что предстоит мне, если отказаться, давало силы не сопротивляться и двигаться вперед. Было страшно. Даже очень страшно. Я снова поймал себя на мысли, что думаю о своих родителях.

Мы прошли в большую комнату, которая оказалась заполненной странной аппаратурой, отдаленно напоминающей медицинское. Я уже перестал удивляться тому, что видел в городе сехметов. Не удивился и в этот раз. В центре комнаты стояло кресло, напоминавшее то, которое стоит у стоматологов, однако привычной бормашины рядом не было. Около кресла стоял прибор со странными колбами, в которых находилось вещество, отдаленно напоминающее кровь. Когда я приблизился к этому прибору, то понял, что это точно не кровь: консистенция этой жидкости была отличной от обычной. Мне приходилось сдавать кровь из пальца и из вены, так что я имею представлении о том, как выглядит то, что течет в моих жилах.

В лаборатории, помимо всякого медицинского хлама, находилось еще пара сехметов. Они встретили меня, сняли футболку, заставили сесть в кресло.