Она вытянула руки вперёд, ладонями вверх, и через секунду над ними появились четыре светящихся шарика, закружившиеся в сложном красивом танце.

Точно такое упражнение я делал ещё четыре года назад, когда мне было одиннадцать, и это для меня был давно пройденный этап. Разочарование, похоже, слишком явно отразилось на моём лице. Мила тут же сбилась, огоньки на секунду замерли, но почти сразу вновь возобновили свой танец, и всё же она упустила один из них, замигавший и почти сразу исчезнувший.

И мне, и ей стало ясно, что демонстрация успехов не удалась.

Мила прикусила губу, что она делала почти всегда, когда злилась.

– Неплохо! Очень неплохо! – всё же решил поддержать её я. – Только нужно было немного получше концентрироваться.

– Ха! Да что ты вообще в этом понимаешь! Ты же не псимаг! – ответила она со злостью.

– Ну, может, и так, но книг по псимагии я прочёл столько, сколько ты точно за два года не прочитала!

– Да? И что же там написано на этот счёт?

– Во-первых, во время подобных упражнений нельзя отвлекаться на посторонние раздражители. Во-вторых, нужно дышать глубоко и ровно, как будто ты медитируешь или расслабляешься. И наконец, нельзя напрягаться, всё должно идти плавно, как будто само собой. Попробуй! У тебя наверняка получится! Только давай найдём более тихое место.

Я огляделся и мотнул головой в сторону боковой аллеи с лавочками. Мила зло сверкнула глазами, но говорить ничего не стала, молча направившись в ту сторону.

Она села на ближайшую лавку и, посмотрев на меня, снова попыталась создать танцующие огоньки. И, конечно же, у неё ничегошеньки не получилось. Огоньки появились и почти сразу пропали.

– Фигня эти твои советы! – заключила она, намереваясь встать.

– Конечно, – подтвердил я, – ты же ни одного не выполнила!

– Как это?..

– А так! Ты отвлекаешься на меня, дышишь неровно и дёргаешься, пытаясь управлять каждым огоньком по отдельности!

Это её немного отрезвило, она снова села и, пытливо посмотрев на меня, спросила:

– И что мне делать?

Я зашёл за лавку, встав у неё за спиной, и сказал:

– Ну вот, теперь ты не будешь на меня отвлекаться. Сядь поудобнее, твоя поза слишком напряжена. Расслабься! Представь, что ты сидишь в удобном кресле, а не на жёсткой лавке! Теперь начинай дышать! Медленнее, ещё медленнее… спокойнее… вот так! Сейчас я замолчу, а ты начинай.

Мила выполнила всё, что я сказал, и над её руками заплясали не четыре, а пять огоньков. Они кружились по кругу, поднимаясь всё выше и выше, а потом ныряли вниз, начиная всё сначала. Вот теперь всё было совершенно правильно.

– Ух ты! Не может быть! – с придыханием проговорила она. – У меня никогда так легко не получалось раньше!

– Это потому, что ты делала всё неправильно! – утвердительно заключил я. – Если внутренне напрягаться, то ничего путного не получится!

Я снова обошёл лавку и сел рядом с ней. Мила чуть повернула голову, но потом восстановила концентрацию и снова стала смотреть вперёд.

Я сидел рядом с ней и любовался тем, что она делает. Её аура сияла торжеством и уверенностью, а лёгкий ветерок донёс до меня мягкий запах её духов. Я вдохнул его, и у меня немного закружилась голова, а сердце забилось чуть быстрее.

– Ну, хватит, – сказала она минут через пять. Мила никогда не отличалась большим терпением. – Может, пойдём съедим по мороженному?

– Давай!

Мы встали и отправились к ближайшей палатке у метро. По дороге разговаривали о всяких пустяках, а потом уселись на лавочку рядом с киоском, в сквере, и её вдруг прорвало.

– Знаешь, мне так всё надоело! – воскликнула она в сердцах. – Ну почему мой дар пробудился так поздно! Ты знаешь, меня сначала засунули в группу с десяти-одиннадцатилетками! Эти дурочки смеялись надо мной, потому что у меня есть грудь! Представляешь! Они дразнили меня дылдой!