– Только если с тобой, – он наклоняется к моему лицу и шепчет прямо в губы.

– Я могу указать тебе направление, – подаюсь вперед, едва касаясь его мягких, на вид, губ.

– Если ты будешь делать это голой, то я согласен.

– Только в твоих голубых мечтах, дорогой.

– Ты только что намекнула на сомнения в моей ориентации? – нахмурившись спрашивает он.

– А ты не такой глупый, как мне показалось на первый взгляд.

– Дейенерис, может тебе пора бы уже прикусить свой острый язычок?

– Ох, милый, я задела тебя за живое? – невинно произношу, хлопая глазками. А затем кладу руки на его плечи, плавно скользя пальцами по его напряженным сильным мышцам, замечая, как на его лице появляется задорная улыбка, и резко поднимаю колено вверх, вероятно, причиняя ему неприятные ощущения в области паха.

– Упс, теперь я и вправду тронула что-то живое, – с наигранным сожалением произношу. – Будь осторожен со своими желаниями, малыш, – мягко шепчу ему на ухо. – Иногда они могут принести тебе невыносимую боль.

Отстраняюсь от него как раз тогда, когда двери лифта открываются. Я вхожу и нажимаю на кнопку первого этажа, но прежде чем двери успевают закрыться, он выставляет руку вперед и входит следом за мной. Он нажимает на панели кнопку «стоп», подходит ко мне вплотную, заставляя меня попятиться, и, схватив меня одной рукой за подбородок, говорит:

– Ты доигралась, Дейенерис.

Он впивается в мои губы, агрессивно проталкивая свой язык в мой рот, исследуя каждый уголок и захватывая дыхание. Его вторая рука скользит вниз по моему телу, грубо сжимая кожу до боли. В мыслях я ставлю себе галочку за успешное выполнение задания и продолжаю воплощать в реальность свой личный план.

Я не сопротивляюсь, наоборот, бросаю в этот огонь свою ярость, свои желания. Роняю свои вещи на пол и отвечаю на его поцелуй с той же силой, с той же ненасытной жаждой. Мои зубы вонзаются его губу, ощущая медный привкус крови на своем языке. Затем я сменяю агрессию на мягкость и посасываю его губу, играю с его языком, дразню, вызывая еще большее напряжение между нами. Тело захлестывает волна грубой и необузданной страсти.

Каждое его движение, каждое прикосновение вызывает во мне вихрь эмоций – от боли до восторга. Поцелуй становится все более настойчивым и требовательным, пытаясь слить нас в единое целое. Инстинкты берут верх, и мы стираем границы между болью и наслаждением, обороной и нападением, покорностью и властью. И в этой битве никто из нас не собирается проигрывать.

Зарываюсь пальцами в его волосах, ощущая мягкость прядей, и притягиваю его к себе, желая быть еще ближе. Стягиваю с его плеч пиджак, затем опускаю руки к его рубашке и разрываю хлопковую ткань, рассыпая пуговицы по полу. Он поднимает меня за бедра и прижимает к холодной стене лифта, где висит овальное зеркало. От неожиданности из моего рта прямо в его губы вырывается пронизывающий пространство стон желания, напоминающий крик о помощи неудовлетворенной женщины.

Одной рукой я держусь за него, а другой – нащупываю на панели ту самую кнопку и, не разрывая страстного, порочного и очень неправильного поцелуя, нажимаю на нее.

Его рука проникает под подол короткого платья, открывая для него все скрытые прелести, и он с силой сжимает мою ягодицу, очевидно, оставляя на ней метку в виде огромного отпечатка своей ладони. За это я забираюсь под его рубашку и впиваюсь ногтями в гладкую кожу, царапая ее и получая в ответ рык, граничащий со стоном.

Он просовывает руку между нами, пробираясь по внутренней части моего бедра, и касается пальцами уже прилично влажных от возбуждения трусиков. Я вздрагиваю от такого легкого прикосновения, которое через пару секунд сменяется уверенными движениями его пальцев по впадинке моего разгоряченного лона, прямо сквозь тонкую ткань.