— Извините за случившееся, – добавила я, – забыла о вашем приезде.

— Я так и понял, что это не способ понравиться мне. Вы припоздали, отец сказал, будете раньше.

— Встречалась с подругой.

Он кивнул, а я почувствовала себя неловко из-за того, что вру. Взгляд у парня был насмешливый, словно он не хуже меня знал, чем я на самом деле занималась. И вообще, несмотря на приличия, я ощущала исходящую от него неприязнь.

— Женя должен скоро прийти, – заметила я, – вы ужинали?

— Да, спасибо.

Кивнув и не зная, что добавить, я ушла в комнату, пришел Женя, и мы сели ужинать, Рома сидел за столом и пил чай. Женя, как обычно, был неразговорчив, атмосфера за столом царила напряженная. Я ела, периодически посматривая на Романа, и когда мы встречались взглядами, быстро опускала голову.

За все время было сказано несколько общих фраз, когда ужин кончился, я вздохнула с облегчением. Женя по своему обыкновению отправился в комнату, извинившись перед Ромой и сказав, что устал. Рома его держать не стал, несмотря на то, что они не успели пообщаться.

Приезд парня выглядел все более странно. Интересный способ отвлечься от смерти матери. И Женино поведение удивляло. Зачем было приглашать сына, если даже не говоришь с ним?

8. Глава 8

В комнате я робко поинтересовалась, надолго ли приехал Рома.

— Не знаю, – пожал плечами Женя, – пусть живет, сколько хочет.

— Вы с ним нормально общаетесь?

— Вполне, – он посмотрел удивленно, словно я сморозила глупость. – А что?

— Ничего, я думала, вы будете больше времени проводить вместе.

— Еще наговоримся.

Я кивнула, и разговор был окончен. Около полуночи, когда квартира уже погрузилась во тьму и Женя крепко спал возле меня, я лежала, глазея на темный потолок, едва заметно освещаемый тусклыми фонарными отблесками.

Последние пару недель я стала плохо спать, что неудивительно. Несколько раз поменяв положение, встала, накинув халат, направилась в кухню. Квартира тонула в темноте. Прошмыгнув по коридору, я щелкнула выключателем, загорелось несколько лампочек мягкого желтого света.

Пройдя к столу, налила воды, а обернувшись, вздрогнула, расплескав ее: в дверях стоял Рома. Подкрался он неслышно, вот я и испугалась.

— Черт, – высказалась, отставляя стакан, – вы меня напугали.

— Я не хотел, – Рома прошел в кухню и закурил, присев за стол. – Не спится?

— Вроде того. Вам тоже?

— Я больше ночной житель, чем дневной. Ложусь обычно под утро, сплю мало.

Я присела напротив него.

— Чем вы занимаетесь?

— По ночам или вообще? – усмехнулся он.

— Вообще.

— Я музыкант, – я вздернула брови, Рома усмехнулся, – по внешнему виду ни за что не скажешь?

— Просто неожиданно. На чем играете?

— На чем угодно. Но я люблю пианино.

— У меня в детстве было пианино, – усмехнувшись, я встала и подошла к окну.

В освещенном фонарями пространстве был виден двор, забитый машинами, дальше все тонуло в синеватой темноте. Где-то недалеко лаяла собака.

— Вы играете?

— Нет, – я покачала головой, улыбнувшись, – зато моя мама доигралась до того, что погибла, разбив голову об его угол. Я всегда хотела от него избавиться, но мама настаивала, чтобы оставить. Забавно, правда?

— Вы верите в судьбу?

Я пожала плечами.

— Скорее, нет, чем да. А вы?

Рома подошел ко мне и присел на подоконник, скрестив руки на груди.

— Сложно сказать. Я верю, что все известно заранее, но выбор у человека есть.

— Интересная позиция. Как же он есть, если все известно заранее?

— А вот так. Человеку-то это неизвестно, потому он реально делает выбор.

— Жаль, нельзя заглянуть в книжку прежде, чем сделаешь ошибку.

Рома рассмеялся, поглядывая на меня, и я неожиданно спросила: