– Странная парочка, – сказала я вслух. – Друг друга стоят. Алекс этот – скользкий тип. И тетка с прибабахом. Зачем ей переводчик, если они везде с гидами ходят?

– Кстати, она на экскурсию по городу не ходила, – подлила масла в огонь Карина. – Они с этим Алексом вдвоем в город уходили. Самостоятельно.

– Ну вот, я же говорю, странные люди. Что они там увидели самостоятельно?

– Ничего они не смотрели, – прервала мои размышления Катя. – Они ездили деньги снимать в банке. У меня эта фрау Браух спрашивала, где у нас в городе отделение «Коммерц-банка» или где можно их банкомат найти поближе.

Становилось все интереснее. Причуды богатых людей, как ни крути, кажутся нам не просто проявлением скверного характера, а чем-то необычным и непременно логически обоснованным. Как будто богатые люди отличаются от других не только количеством доступных денег.

– У нее деньги закончились, что ли? – не поверила Карина. – Могла бы и карточкой тогда рассчитаться. И почему она в Москве деньги не сняла? Там это было бы гораздо проще.

– Может, не успела в Москве, – пожала плечами Катя. – Они там только полдня и были. Экскурсия из аэропорта в аэропорт. Ничего в ней нет такого странного, не выдумывайте. Обычная тетка. Только с деньгами.

– Конечно, обычная, – согласилась Карина с сарказмом. – Совсем обычная, только альфонса молодого зачем-то с собой таскает, а в остальном такая же, как все. Если не считать парика дурацкого.

Парик был последним Карининым аргументом. Выдохлась она на этом бессмысленном разговоре. Или до сих пор от проводов не отошла?

Парик у фрау Браух действительно имелся. И не один. Вчера она поднялась на борт в коротком платиновом. В нем же и на завтраке была. А в обед явилась в несуразном рыжем парике. При ее внушительной комплекции эти огненные кудри, да еще в таком количестве, выглядели просто по-клоунски. Я бы такой парик носить не смогла. Не только из-за дикого цвета – многочисленные локоны спускались на лоб и щеки Анны. Как она это терпит? Вот уж действительно красота требует жертв. Хотя какая красота в этом постижерном недоразумении? Или это Анна ради молодого любовника так старается?

После ужина все разошлись на удивление быстро. Устали все за день, наплакались да и не выспались толком предыдущей ночью – какой уж сон, когда у тебя всего один день в родном городе. Так что вечером времени никто зря не тратил, быстренько убрали ресторан, накрыли столы к завтраку и побрели по каютам. Никаких тебе разговоров и хихиканий. Спать хочется. А я зачем-то с Димычем договорилась вечером встретиться, познакомиться с удивительным Вадиком, говорящим сплошными цитатами. Ладно, сбегаю на пять минут, а потом в каюту – и спать.

В сервировочной кроме меня осталась только Карина. Слонялась из угла в угол без дела и уходить не спешила.

– Кариш, ты чего спать не идешь?

– Да так… Сейчас пойду. – Голос неуверенный. Да и вид растерянный какой-то.

Что-то не так сегодня с нашей Кариной.

– Кариш, давай не крути. Случилось чего?

– Да там Витька. Возле выхода меня ждет.

Ничего не понимаю. Ну, Витька. Ну, ждет. Он ее почти каждый день ждет – любовь у него. Страсть и ревность – как бывает в двадцать лет. Раньше Карине такое проявление чувств нравилось.

– А почему идти не хочешь?

Карина помялась еще немного, а потом выпалила:

– Да надоел он мне! Видеть его больше не могу.

– Так может, сказать ему об этом? Все лучше, чем прятаться.

– А я говорила. Только он не понимает ничего. Он решил, что у меня кто-то другой есть. Следит теперь за каждым шагом. Я его боюсь.

Какая интересная у людей жизнь! Страсти кипят, ревность цветет махровым цветом, молоденькие дурочки боятся вчерашних любовников. Неужели и у меня в двадцать лет так было? Не помню.