– Шура боится, – буркнул Борис, который понял, о чем идет речь, – А мама ничего не боится, она не из-за рейтинга, она из принципа уродов разыскивает…

– Боря, не груби! Никаких не уродов, а героев программы, судьбы человеческие, если хочешь знать, – возмутилась мама Лера.

– Но в результате все равно из-за рейтинга… – спокойно добавил Гермес специально для Бориса, который был с ним в принципе согласен.

– Какая-то всеядная это тлпа получается…– начал было философствовать он, но Гермес его быстро перебил, оживляясь:

– Дело не во всеядности, а во всемогуществе потребителя. Сегодня журналист далеко не единственный человек, имеющий право на авторство и не единственный, кто дает аудитории информационный продукт, вот в чем дело! Блогеры это поняли сразу – они ведь и есть сам народ. Так что, попадают они в ожидания аудитории порою точнее традиционной прессы. Вот вам и «лайки»…

– Не думаю, что мы говорим о вещах равноценных… – задумчиво положив в рот кусочек сыра, возразил отец, – Журналистика – это как… ну фабрика доверия, что ли, где в основе товара – ответственность, надежность, гарантия качества… А как можно доверять тому, кто и имени-то своего не имеет, а прячется за странной кличкой без лица и без биографии… В конце концов, писал же Бодрийяр о нашем времени, что «мы находимся в мире, в котором становится все больше и больше информации и все меньше и меньше смысла»6… Так что ваши блогеры – это симулякр журналистов, а никакие не журналисты.

– Впрочем, – махнул рукой Гермес, и тихо произнес, – Да, Бог с ними, с блогерами… Это я так, к слову, для сравнения про них заговорил. Вопрос в другом, кто и с какой целью манипулирует сознанием человечества, кто передвигает «окна Овертона»7 от относительного добра к абсолютному злу?

Отец тоже задумался, а потом согласно кивнул.

– Действительно, многие вещи в последнее время мне кажутся необъяснимыми, хотя Кастельс хорошо это сформулировал – «убийственные семантические поля», «фабрики мыслей», «переворачивание новостей»8. Нас словно кто-то убеждает в неизбежности замены нормального на противоестественное, толкает к нравственной пропасти, к концу цивилизации… Преступные общества самоубийц, разрушение семьи, выдуманная реальность, не существующие события, выдуманные герои, абсолютизация зла под видом добра и свободы… И, наоборот, полное уничтожение всего того, что раньше считалось моральной основой общества… Все это тревожно.

Отец замолчал, а Гермес держал многозначительную паузу. Борис нетерпеливо посмотрел на Гермеса, потом обратился к отцу и с нажимом спросил:

– Это, как будто злой бог Локи вмешался?

Отец с удивлением посмотрел на него и согласно кивнул.

– Ну можно и так сказать… Без какого-нибудь Локи тут явно не обошлось…

– Мальчики! – укоризненно прервала диалог мама, которая Локи пропустила мимо ушей, а вот за журналистов обиделась, – Перестаньте спорить как дети! Я журналистов тоже не очень люблю, кроме папы, разумеется, но не забывайте, что были ведь кроме «желтых мальчиков» еще Хемингуэй и Кронкайт, Аграновский и Щекочихин, Бернстайн и Вудворд9, да много кого было… Так что зачем вы её заранее хороните, не торопитесь – время всё на свои места расставит…

С этим все вынуждены были согласиться и воцарилась невольная пауза. Мама Лера иногда выдавала такие бесспорные вещи – недаром она закончила с отличием журфак МГУ – что спорить с ней было совершенно невозможно.

– Коленька, разлей вино, оно уже достаточно подышало… – скомандовала мама Лера, профессионально меняя тему, и примирительно добавила, – Что вы все Локи, да Локи… Давайте лучше отпразднуем нашу встречу! А то у вас какой-то мифологический спор получается…