Зазвенел дверной колокольчик.

Дядя жестом показал Ноланду оставаться на месте, а сам бесшумно подошел к глазку. Раздался второй звонок, и Альфред так же тихо вернулся в кресло.

– Снова слащавый юнец из банка, мнящий себя юристом, – сказал он. – Подождем, пока не уйдет, я всегда так делаю.

К окошку приблизился силуэт. В ромбиках полупрозрачного стекла Ноланд разглядел пятно желтого галстука, какие носят министранты Золотого баала. Несколько раз мелькнуло лицо – кредитор силился разглядеть обитателей дома. Наконец он гневно дернул звонок и удалился.

Дядя Альфред прерывисто вздохнул и пробормотал:

– Как же гнусно прятаться. Не думал, что докачусь до такого.

– Ничего, когда-нибудь мы выпроводим их всех до самой ограды, – сказал Ноланд, чувствуя всю неуклюжесть своей поддержки, когда дядю доканывают не долги и незваные гости, а собственная неспособность наладить дела – качество столь постыдное для человека в возрасте.

Дядя рассеянно покивал и ушел в кухню за чаем. Пару минут спустя в дверь постучали. Гость явно не жаловал дверных звонков.

Ноланд, соблюдая по дядиному примеру тишину, посмотрел в глазок. На пороге стоял крепко сбитый мужчина в буром брезентовом плаще. Широкое лицо с цепкими, как репей, глазами терялось в курчавой черной бороде, спутанной с длинными лохмами. Мужчина зыркнул в глазок и сказал:

– Я насчет сейфа.

Голос был грубый, хриплый, с неизвестным акцентом. Ноланд отворил дверь и поздоровался. Без искажающего эффекта дверного глазка незнакомец выглядел еще более коренастым, при этом не уступал Ноланду в росте. Напахнуло потом и техническим маслом.

– Я пришел к Альфреду Бремеру. Кто вы? – сказал он.

– Ноланд Бремер, племянник, я в курсе дел. А как ваше имя?

– Капкан.

Вернулся дядя и поспешно отставил поднос.

– Наконец-то! Рад вас видеть. Хотите чаю?

– Нет. Посмотрим на сейф, – сказал Капкан, постреливая глазами по сторонам. Взгляд задержался на сигнальном шнуре сбоку от каминной полки: дерни за него – и через пару минут явится городовой.

Втроем они спустились в подвал. Ноланд щелкнул рубильником, лампочка осветила кирпичную кладку стен, медные трубы и сейф, застывший в углу.

Капкан что-то заурчал и двинулся вперед, потирая ладони. Осмотрев сейф со всех сторон, он привстал на цыпочки, чтобы заглянуть наверх. Толстые пальцы с грязными ногтями ласково пробежались по холодному металлу. Он оглянулся через плечо и сказал:

– Шедевр!

– Весьма лестная оценка, – сказал Альфред, – но что насчет замка?

Капкан промолчал и продолжил изучение. Из-за пазухи плаща вынул стетоскоп, привычным движением надел дужки и приложил воронку рядом с кодовой панелью. В наступившей тишине раздавалось только его тяжелое сопение. Чуткие пальцы последовательно прокрутили все четыре валика. Подергав ручку, взломщик что-то пробурчал на иностранном языке. Ноланду послышался альтурус, что объясняло скупость фраз и редкий акцент. Наконец Капкан отстранился от сейфа и сказал:

– Открою. Двести талеров предоплатой.

Дядя ахнул:

– Немыслимо! С чего такая цена?

– Во всем Баргене никто не справится с этим замком. Только я.

– Послушайте, у меня таких денег нет. Я предлагаю вам десять процентов от ценностей, которые найдутся внутри. Сумма может оказаться даже больше двухсот талеров!

Капкан задумался, мясистые пальцы с минуту теребили бороду. Качая головой, он сказал:

– Нечестная сделка. Не все возможно поделить, не все возможно продать. А такой контейнер – не для монет.

– Что же вы хотите за взлом? – спросил Альфред. – Наличности у меня нет.

– Половину содержимого. Не меньше.

– Было ошибкой обратиться к вам. Это грабеж, – сказал дядя, побледнев.