Внешняя природа великой Европейской равнины, свободно не дающая своим обитателям ни ласки, ни тепла, ни ярких и сильных впечатлений, рано заставила их углубляться в самих себя и искать ободряющих впечатлений в человеческом духе. В самом деле, не будет преувеличением, если мы скажем, что славяне вообще, и русские в частности, отличаются склонностью к внутреннему анализу, в особенности к анализу нравственному. Окружающая души людей обстановка жизни мало интересует русского человека; он обходится без внешнего комфорта, необходимого англичанину, без избытка изящества, которым окружает себя француз; русский довольствуется простой внешностью, не ищет удобств и всему предпочитает теплую душу и открытое сердце.

Вековая привычка к напряженной физической и нравственной работе, вместе с пережитыми тяжелыми историческими судьбами, придали восточной славянской расе особый отпечаток, который ныне уже составляет прочную унаследованную особенность народного характера. Самыми типическими чертами этого характера являются: скорбь, терпение и величие духа среди несчастий.

Наша национальная скорбь чужда всякого пессимизма и не приводит ни к отчаянию, ни к самоубийству, напротив, это есть та скорбь, о которой говорит писатель, что «она влечет за собою великие последствия». И в самом деле у русского человека это чувство представляет собою самый частый и естественный выход из тяжелого внутреннего напряжения, которое иначе могло бы выразиться каким-либо опасным душевным волнением, например, гневом, страхом, упадком духа, отчаянием и тому подобными аффектами. Среди несчастий, в опасные минуты жизни, у славян является не гнев, не раздражение, но чаще всего грусть, соединенная с покорностью судьбе и вдумчивостью в события. Таким образом, славянская скорбь имеет свойства охранительного чувства, и в этом кроется ее высокое психологическое значение для нравственного здоровья; она оберегает душевный настрой и обеспечивает незыблемость нравственного равновесия. Являясь унаследованным качеством, славянская скорбь стала основной благотворной чертой великого народного духа.

Вторую отличительную черту славянства составляет терпение.

Потребность мученичества является как бы необходимой психологической практикой, как бы внутренним предуготовительным упражнением, без которого была бы немыслима борьба с препятствиями, налагаемыми на человека суровой и бедной природой. Самым важным плодом терпения у русского народа является самообладание, способность подавлять в себе волнение и внести мир в собственную душу.

Развитая сила терпения в соединении со способностью превращать все порывистые волнения души в тихое чувство скорби делают славян великими в несчастии и дают им возможность сохранять спокойствие и самообладание в серьезные минуты жизни. Эти качества, глубоко присущие и прирожденные славянской натуре, служат самым верным основанием нравственного самосохранения.

Но самую привлекательную особенность славянской расы составляет ее идеализм, вытекающий из тонкого чувства. Славянская грусть, отмечает античный писатель, заунывная, как и славянская песня, звучит в глубине творений славянских мыслителей. Это тот человеческий вздох, о котором говорится в Креольской песне, тот клапан, который не дает миру задохнуться: «если бы мир не мог вздыхать, он задохся бы!» Этот вздох повсюду слышится в произведениях славянских поэтов и писателей.

К числу отличительных качеств славянской природы нерешительность или слабость характера.

Сущность психологической черты, о которой идет речь, состоит в выжидании, в опасении сказать слово или совершить действие, не допускающее возврата. Это – осторожность, которая по временам, может быть, переходит границы. Очевидно, что эта черта имеет тесное соотношение с тонкоразвитым чувством восточных славян и составляет последствие преобладающего значения чувства в душевном строе.