Денис открыл глаза и, к своему удивлению, увидел бесшумно, словно по волшебству, возникших перед ним крутобедрую в супер-пупер-мини-юбке официантку Свету – ее имя было обозначено вышивкой на кружевном белоснежном передничке, – и крупногабаритного, почти двухметрового молодого парня в ослепительно-белой униформе и такой же круглой белой тюбетейке на голове; вышивка на его нагрудном кармане гласила: «Тимур».

Света сладко улыбнулась, протянула Денису толстое меню и открыла блокнотик:

– Чего желаете?

Денис быстро полистал несколько страниц и с силой захлопнул сей талмуд:

– Светик, это не меню, а какая-то кулинарная энциклопедия, я не могу все это читать. Лучше на словах, что у вас выпить и закусить?

– У нас все! – радушно объяснила Светик. – Любые горячие и холодные закуски, алкогольные напитки – двести десять видов, от тридцати марок пива до коктейлей, текилы и сакэ; безалкогольные напитки – около семидесяти наименований…

– Ого! Ну хорошо, пусть будет какое-нибудь пиво, «Очаковское» например, две кружки… Рыбка красная какая-нибудь, вобла… – наугад начал перечислять Денис.

– Вобла, – быстро записывая, повторила Света.

– Что, и вобла есть? – удивился Денис.

– Конечно.

– Ну вы, блин, даете! Ну, раз и правда все есть, пусть тогда душа развернется: значит, мой приятель, который запаздывает, он любит коньяк КВВК и маслины, мне водку «Финляндия», но непременно со слезой. Она, конечно, безвкусная, но не хочу пьяным париться, грибочки маринованные…

– Опята, маслята, белые, шампиньоны… – затараторила было Света, но Денис ее прервал:

– Да любые! Ну хорошо, пусть будут опята. Чегонибудь из салатов и горячее – какой-нибудь нежный шашлык, на твое усмотрение. Еще «боржоми» обязательно и клюквенный сок.

Света захлопнула блокнотик и, размашисто виляя бедрами, по-хозяйски принялась пододвигать к белому дивану длинный низкий стол на колесиках, инкрустированный перламутровыми цветами. Справившись со столом, она, усиленно раскидывая свои роскошные бедра по сторонам, удалилась.

– Если понадобится парильщик, то я свободен, – сказал дожидавшийся, когда Денис обратит на него внимание, Тимур.

– Ладно-ладно, это потом, а пока принеси, Тимур, для моего друга все, что нужно: халат, полотенца там всякие, надеюсь, он скоро подъедет.

– Сей момент. – Тимур исчез так же бесшумно, как появился.

Денис поднялся с дивана и стукнул костяшками пальцев по инкрустированным красным деревом панелям – дуб или бук, определил он; затем дернул за старинную медную ручку. Как он и предполагал, под инкрустированной деревянной панелью оказался маленький холодильник, в котором лежали упаковка немецкого аспирина и пачка презервативов.

Кроме закамуфлированного холодильника в просторном кабинете находились два резных шкафа для одежды, два белых кожаных дивана – мягкий и твердый, – три таких же белых кресла; телевизор с видео, телефонный аппарат, два изящных торшера, два огромных зеркала. Висели картины – пейзаж на закате и обнаженные купальщицы на озере.

– А этот артист, кстати, сегодня у нас будет, – раздался за спиной Дениса, засмотревшегося на картину с купальщицами, голос Тимура, который принес шлепанцы, шляпу, халат, ворох простыней и полотенец.

– Какой артист?

– Который «ну вы, блин, даете», и еще этот хохмач, Ширвиндт, но тот, который отец, а не который сын, тот, что про собак по телевизору. А отец у нас завсегдатай, он тоже на сегодня кабинет заказал.

– Ну, поздравляю, – пожал плечами Денис, – автографы я брать не собираюсь, знакомиться – тоже. Надеюсь, ваши артисты отдохнуть не помешают?

– Нет-нет, они всегда тихие, если, конечно, не переберут.