Восхитительно!

Спасибо, что утешила, подруга!

Мне прям полегчало.

***

Незнакомец, вместе с Кариной, быстро юркнул в дверь с надписью: «Аварийный выход». Поразительно было то, что неуправляемая толпа зрителей слушалась его, как будто лицезрела всемогущего властелина мира – люди словно загипнотизированные покорно расступались перед боксёром, уступая мужчине дорогу.

Несколько минут мы плелись по затемнённому, узкому коридору, пока не добрались до ещё одной увесистой двери, к которой была приклеена картинка со знаком «радиация» и надписью: «Не входить! Опасно для жизни».

Я мысленно взошлась от новой истерической порции смеха, а в реальности боялась даже выдохнуть, находясь в сильных, властных руках сущего кошмара.

– Тебе прямо и направо, – фыркнул Карине, – Поторапливайся, Буйный не отличается терпением. За зрелище нужно платить.

– Ладно, Соня, увидимся. – Не успела я было переварить их беседу, как эта зараза шустро ускакала вглубь коридора, скрывшись в темноте.

Убью её! Убью гадинууууу!

Предательница! Подставщица!

Бросила меня одну, на растерзание безжалостному варвару.

– Чувствуй себя как дома, малышка. Сейчас я займусь тобой. – «Король ринга» утробно мурлыкнул, перешагивая через порог просторной комнаты, обставленной в современном стиле «минимализм»: огромный, шаткий стол, заваленный кучей мусора, плешивый диван с дырищей по центру сидушки, пара стульев, старенький совдеповский шифоньер и пыльный доисторический телек.

Я снова начала задыхаться от страха, а мои нервы будто превратились в колючую проволоку, которая импровизированными змеями обвилась вокруг позвоночника, превращая меня в парализованного истукана, когда я услышала эту страшную фразу «займусь тобой».

Пусть только попробует что-нибудь сделать!

Глаза выцарапаю! Закусаю! Запинаю! И придушу, негодяя!

Это только с виду я вся такая щупленькая, как селедка, но на деле… ухххх! Мало не покажется!

Блин!

Да кого я обманываю!

Господи Боже! Прошу, помоги! Обещаю, исправиться! Стану послушной, примерной девочкой и больше никогда не выйду из дома после семи вечера!

Только пожалуйста… пусть этот перекаченный кентавр передумает меня насиловать и позволит вернуться домой. Я бы не хотела лишаться невинности в самой настоящей ферме по производству блох и тараканов.

Возможно, я конечно же утрирую, касательно общей обстановки в берлоге самого лютого гризли в мире, но я просто сейчас балансирую на грани эмоционального шока!

– Прости за срач. Так неловко…

Одним махом увесистой лапищи мужчина сгрёб весь имеющийся хлам со стола прямо на пол (а там, к слову, были какие-то бумаги, пластиковые тарелки с обертками от гамбургеров, коробки от пиццы, и, естественно, металлические пивные банки). Осторожно положил меня спиной на стол, а сам сверху навис, закрывая своим титаническим телом блеклый свет от старенькой, болтающейся на одном оголённом проводе люстры.

– Да я в п-порядке. – Нервно моргнула, попыталась сесть, но тут же шмякнулась обратно.

Капец, как же голова лихо раскалывается!

Я ведь ещё, между прочим, после вчерашнего тумака не оправилась!

И снова вот так вот не за что получила!

Он во всём виноват! Медведюка этот! Там, где он – там и сущее зло.

– Так, крошка, – с беспокойством нахмурил брови, склонившись ещё ниже, оперевшись своими огромными ручищами по обе стороны от моей головы.

– Хватит называть меня крошкой. – Неожиданно разозлилась.

– А как тебе больше нравится? Пупсик? Детка? Малютка??– ехидно прищурился.

– Неееет! Никак! Никак, ясно. Просто вызовите мне такси. От меня столько проблем! Я отнимаю ваше время. – Решила схитрить, по-прежнему общаясь на «вы».