Откинул на подушки, сорвал простыню и таким же жадным взглядом окинул мое тело.

А потом резко втянул воздух носом и вышел.

Через пару секунд хлопнула входная дверь.

Вот так взял и бросил незнакомую девушку у себя дома. Смелый парень.

Я потянулась, разводя колени и сладко вспоминая то, что было вчера. Моя кожа все еще пахла впитавшимся за ночь кокосовым маслом и на ощупь была невероятно шелковой. Вот как можно бросить такую девушку голую в собственной постели? Я сама себя хотела.

Мои пальцы пробежались по памятным местам – где вчера были его. Дотронулись до спящего пока клитора – тело прострелили сладкие отголоски наслаждения.

А потом подскочила, кое-как втиснулась в желтое платье, сикось-накось застегнув крючки на спине, впрыгнула в босоножки, не застегивая, и подхватила клатч. Телефон впервые в своей жизни выдержал больше суток без зарядки – вот что значит девушке есть чем заняться, кроме твиттера. Ближайшая машина Убера была в двух минутах, как раз хватило, чтобы выскочить из чужой квартиры, захлопнув за собой дверь и даже не посмотреть на адрес.

Дома встала под очень горячий душ и почувствовала, как тело, заморенное работой, забытыми обедами, отсутствием свежего воздуха и физической активности, просто ожило и потребовало немедленно потратить куда-нибудь энергию.

Потратишь, куда ты денешься. У нас сегодня заказ на двести шоколадных капкейков.

Работать!

Капкейки – это просто. Я даже не знаю, что еще проще. Чизкейк? Шоколадный бисквит? Можно заниматься ими и одновременно думать о чем-нибудь еще.

Да, после месяца кулинарных извращений, изысканных десертов, сложных вкусов и упрощенных их версий для гостей, после всех моих снобских комментариев и рассуждений о тонкости вкусов, я буду делать двести очень шоколадных, очень-очень шоколадных, крайне шоколадных мягких рассыпчатых капкейков со сливочным сладким кремом. Потому что это день рождения сына моей первой клиентки.

Когда-то она первая увидела во мне будущую кулинарную звезду свадеб миллионеров. Разглядела в корявых тортах, сфотографированных ночью на утюг и размещенных в Инстаграме.

Я тогда умела невероятно мало: дрожащими руками делала тяжелые влажные бисквиты, прослаивала их базовым кремом и выравнивала тем же кремом до идеальной гладкости. Украшала розами из масла, и только вежливость не давала людям сказать, на что эти розы похожи.

До мастики я не скатывалась даже тогда. Потому что никак не могла взять в толк, зачем нужен слой, который никто не будет есть? А весит он столько же, сколько весь остальной торт. Коллеги-кондитеры по-доброму мне объясняли, что цена торта выставляется по весу, а мастика состоит по большей части из сахарной пудры, она дешевая и тяжелая. Единственная проблема – надо уметь лепить все эти машинки, грибочки, птичек и прочих смешариков и миньонов.

Ух как мы ругались, только шорох стоял! Ну да, у меня руки кривые и растут не из плеч. Мой максимум – розочки из крема. Но я чисто эстетически не понимала, почему тогда просто не накрыть торт крышкой с пластиковыми игрушками на ней. Смысл один и тот же.

А потом ко мне в личку пришла эта клиентка и сказала, что сама думала, что с ней что-то не так, раз она не понимает прелести несъедобных тортов. И предложила мне ее удивить.

Я задумалась, загуглилась и не спала три дня.

А потом решила, что мне все равно нечего терять.

И сделала морковный торт. Знатоков им, конечно, не удивить: ну да, тертая морковь в бисквите, миндальная мука и своеобразный вкус. Увы фитоняшкам – торт совсем не по ЗОЖ, несмотря на морковку.

Но вот тягучая сливочная карамель вместо банального крема, курд из красных апельсинов, кисловатый, с крошечной ноткой горечи йогуртовый крем, которым я все-таки выровняла верх и бока, – и уже из чистого хулиганства прилепила декоративную морковку из марципана! – столкновение с разнообразием вкусов, а не разнообразием ароматизаторов ее и правда удивило.