Очередная пятиминутная пауза, в течении которой О.Н. начал заламывать пальцы, словно гадая, продолжать ли рассказ или не стоит.

"Однажды ночью мне поступил звонок. Номер был моего друга, однако на том конце провода был отнюдь не он. Как сейчас помню этот грубый, скрипящий как несмазанная телега, и безжизненный голос, долго и нудно втолковывающий мне то, что я никак не желал понимать, из его слов разбирая лишь полное имя своего друга, несколько раз повторяемое с особой настойчивостью. Я завис и не нашелся, что ответить и после непродолжительного ожидания трубку сбросили. Я прокручивал слова, издаваемые тем безжизненным голосом, как аудиодорожку, сопоставляя сложенные звуки с подходящими по звучанию словами и сообразил, что случилось. Моего друга убили. Забили чем-то тяжелым и перерезали глотку, как свинье. Осознавая все это, я постепенно вспоминал– те две недели, что он пропал и не брал трубку, та дверь, что не открывалась после моих часовых стуков и оставалась стоять металлической преградой к его логову, те встревоженные лица соседей и их слова: "Игоря уже давно не видно и в квартире тихо!"."

Снова пауза, кожа левой кисти под ногтями приобрела ярко-красный оттенок. Проступили капельки крови.

"На его похоронах были только я и группка носильщиков гробов с лопатами. Похоронили его в обычной деревянной коробке и поставили обычный крест с фото, на который в тот момент мне едва хватило средств расплатиться. Позже, когда я стал более обеспеченным, я обновил ему все, что можно в чисто внешней форме– надгробие и прочие кладбищенские штуки. Ну, эти… монолитные плиты, железная свежеокрашенная ограда, под нею еще каменная ограда, имитация мощенного окружения, все эти цветы из выцветшего пластика заменил на другие. Свечку поставил– просто потому, что это казалось хорошим завершением, а не потому, что она якобы дарует ему покой. Это же чистая профанация… Все это время меня не отпускала одна мысль– этот человек, эта карамельная задница, которая в любом месте находила для себя затычку, но никак не успокаивалась, этот мудак, любимый всеми и известный всеми, этот неуравновешенный псих, не раз побывавший в заведениях, специализирующихся на лечении таких додиков, этот, не соврать бы, персонаж всех громких историй, возымевший за свою непродолжительную жизнь толпы самых что ни есть поклонников, на своих похоронах имел лишь одного меня, человека, которому не раз твердил: "Я ненавижу тебя! Я хочу тебя убить, но не могу, потому что я люблю тебя, потому что ты… ты мой самый дорогой человек, пусть ты и продал свою жизнь, унизил и оскорбил себя так, как никто б не смог это сделать с тобой! Ты– жалок, но тем не менее никогда не предашь, не уйдешь от меня, потому что умеешь ценить. Ты не продажен, как женщина, и не туп, как современный мужчина, ты– мой друг, принимающий меня таким, какой я есть, потому и я буду принимать тебя таким, какой есть ты! Но не обольщайся– я все равно тебя ненавижу, ибо ты слишком много обо мне знаешь!". Столько лицемеров в один голос скандировало его имя, рвало на себе тельняшку в показной преданности, делало все, чтоб прослыть его друзьями и прочие достойные презрения и явственного отвращения вещи, а в итоге ни одна сука не пришла на его похороны. Ни одна! Только я. Напоминание о его правоте и единственный, мать его, преданный ему друг. Лучший друг."

Тусклые огоньки в глазах О.Н. вспыхнули и погасли.

–щелк-

____

Запись 000037. 17.07.2027. 22:34

Камера глядит в экран телевизора. Знакомый голос начал зачитывать текст:

"Добрый вечер, дорогие зрители! С вами я– Ганс Зигглер и вы смотрите программу «И снова чертово сегодня!». На днях мы с вами обсуждали убийцу Ульрика Шефера, которого, к слову, подозревают еще в двух случаях убийствах, как убийство семьи Рихтенов прямо у них дома. Удивительно, но мне начали писать люди с наиболее повторяющимся вопросом, почему же я так уверен, что все это дело рук одного человека. Но право же, дамы и господа, все так думают, а не только я! А сейчас– все внимание на экран! Произошло нечто, заслуживающего вашего безраздельного интереса, так что приблизьтесь поближе к экрану, навострите уши и не переключайтесь! На этом экране я представляю вам письмо лично мне от самого убийцы! Да-да, вы не ослышались! Он написал письмо с требованием прочесть его в прямом эфире, в противном случае этот… как бы так по-цензурному сказать… человек начнет снова убивать. Дабы сослужить всем вам, друзья мои, хорошую службу, я прочту его и будьте уверены– я сам не знаю, о чем оно! Будет интересно, но прежде уберите детей от экрана– сами понимаете, зачем. Итак! Я читаю! "Если ты, ублюдок– ВАУ! – не прочтешь это письмо перед камерами в прямом эфире, то ты сразу же об этом пожалеешь, так как я буду смотреть и очень расстроюсь, не услышав о себе. Перейду сразу к делу– если ты, сукин сын, не имеешь ни малейшего понятия о людях, рядом и с которыми ты живешь под одной крышей, мимо которых проезжаешь на своем белом Лексусе последней модели, за который многие будут вынуждены брать кредит, а так же всех и каждого, кто работает с тобой в твоей обдристанной студии, не имея и малейшего понятия, о чем думает хотя бы один из них, то, мать твою, держи свой поганый язык за зубами! Ульрик Шефер был отъявленным расистом, готовым отправить "нужных" людей в рабство всего лишь ради того, чтобы такие, как ты (и он в том числе!), могли жить припеваючи и жрать жирных омаров на завтрак! Люди должны сказать мне "спасибо" за то, что я избавил их от очередной живой опухоли на теле общества, и многие, я знаю, многие выкажут мне должное уважение, а затем плюнут в твою напомаженную морду! Что же до Рихтенов, то тут все куда прозаичнее– классический пример ущербности нынешнего института семьи. Мать, бьющая ребенка табуретом, отец-овощ, насравший на все, сын, который перенял все семейно-традиционные порядки, но почему-то забыл оказать самому себе услугу и вышвырнуть их обоих в окно! Чудное чадо, скажите? НЕТ! Выблядок, сжигающий котов во дворе, пока все дружно игнорируют? Да! Да, черт возьми! Все они получили по заслугам и, если вы думаете, что я доволен тем, что уже сделал, спешите тушить свечи, потому что я не закончил! Мне мало! Так и знайте. Только действительно хорошие люди переживут этот месяц, а остальные– трепещите перед тем, как падет моя монета, и уясните себе одну простую мысль– ваши жизни ничего не стоит. Жалкий медяк способен перевернуть ее с ног на голову или опрокинуть со скалы."