– Мне бы спуститься, – робко произнесла девочка, губы замерзали все сильнее. – Как тут можно спуститься?

– Без Покорителя Воздуха – никак, – рассеянно отозвался Аэрон. – Но если ты Сквозняк, просто лети домой.

– Как это, я не могу… Я же разобьюсь. Помогите мне!

– Ах да, Сквозняк – это же ветерок внутри дома, а тут нет ни стен, ни потолка, – Аэрон хлопнул себя по лбу. – Ну ладно, если ты моя младшая сестренка, я тебя отнесу, и, кстати, ты должна обращаться ко мне на ты, раз уж мы родственники. Только скажи куда, просто вниз или куда-то еще?

Он подлетел к ней поближе и опустился так низко, что спокойно обвил ее руками за плечи. Маша ничего не почувствовала, кроме тепла, словно подул летний ветерок. Его лицо оказалось вровень с ее лицом. Аэрон приподнял стеклянную бровь и предложил:

– А может быть, полетаем вместе? Я покажу тебе горы и долины, реки и дороги, перелетных ежей и поля укуси-ветер, города, выточенные из камня, и каменные статуи, созданные моими братьями…

– Города – это то, что нужно, – согласилась девочка.

Продолжая обнимать ее прозрачными руками, Аэрон ринулся вниз со скалы, и девочка завизжала, глядя на то, как быстро приближается земля.

В ответ на Машин испуганный крик Аэрон добродушно рассмеялся и замедлил полет. Девочка замолчала, глядя на землю под собой, она не чувствовала, что ее кто-то держит, ей просто было тепло, и она висела в воздухе, словно держалась на поверхности воды в бассейне, безвольно, но спокойно.

С высоты земля напоминала ее детское лоскутное одеяло, мама сшила его сама, когда Маша была совсем маленькой, вышила на отдельных разноцветных квадратиках солнце, луну, ежат, медвежат, и потом годами хранила его в комоде. Вспомнив свое одеяльце, Маша совсем успокоилась, с любопытством рассматривая странные, разные по размеру и узору квадраты цвета хвои, охры, клюквы, янтаря, шоколада, графита. Она гадала, были ли то поля, дороги, деревни.

Аэрон, убедившись, что девочка успокоилась, снова набрал скорость. Земля двигалась все быстрее, но Маша этого совершенно не ощущала, ее хранила атмосфера Аэрона. Ветер не бил в лицо, не трепал ее волосы, поэтому она продолжала внимательно рассматривать мир, который постепенно открывался перед ее глазами. Они еще немного снизились, и девочка принялась различать силуэты. Первое, на что она обратила внимание, были причудливой формы скалы. Они громоздились многоэтажными арками, кольцами гигантской змеи и походили то на полуразрушенные мосты, то на развалины фантастических ажурных замков. Маша никогда не видела ничего подобного, это зрелище заставляло ее сердце биться сильнее, чем от полета, и впервые за все свои путешествия, пожалуй, кроме первого, она усомнилась в том, что не спит. Настолько необычны и грандиозны были эти нагромождения, что ни на минуту не возникала мысль, будто их создала природа. Их автором мог быть только нечеловечески гениальный, может быть, даже безумный художник.

– Это города? – едва дыша, спросила девочка у Аэрона.

– Ну что ты! Это просто скалы, сестренка. Мои братья постарались. Из-за сыновей ветра тут такая эрозия. У некоторых из нас нет чувства меры, и они дуют кто во что горазд. Но зато у каждого – безудержная фантазия. Мы вытачиваем из скал, мы рисуем в облаках и мешаем снег с дождем с капельками солнца. Города, впрочем, тоже мы создавали. Ты еще увидишь – ни один не повторяет предыдущий. Отец Ветров однажды сказал: наши города похожи на бусы, рассыпанные по поверхности планеты, причем каждая отдельная бусинка – уже произведение искусства.