– Мама, я наследный принц, будущий правитель целого мира! Кем я могу стать здесь, чтобы это было более круто? Я останусь здесь, я уже решил, править я не буду. Получить профессию не так сложно, как тебе кажется. Почему нельзя учиться и быть женатым?

– Сынок, боюсь, сейчас мне тебе не объяснить, ты меня не услышишь. Любовь – это праздник, полёт, фейерверк. А семейная жизнь – это обязанности, труд, бюджет и другие скучные слова. А, если сразу дети, это ещё и бессонные ночи, ссоры и скандалы из-за того, что не хватает денег или ты не помогаешь, или помогаешь, но не так. Поверь мне, я знаю людей, хоть я ни принадлежу к ним.

– Я люблю её. Я буду зарабатывать деньги, я буду не спать ночами, когда родится ребёнок, я буду ей помогать и заботится о ней, я успокою её и помирюсь с ней, если мы поссоримся.

Мама сидела, обхватив голову руками – воплощение отчаяния. Я не понимал, почему она так расстроена. Конечно, жениться в девятнадцать лет – рано. Но, можно немного подождать и жениться в двадцать.

– Мам, ну что ты…

– Давай купим кольцо, я помогу. Подумаю, как узнать, какой у Марины размер.

– Ты лучше всех! Ты самая классная! Как хорошо, когда есть мама!

– Иди спать, сынок. Иди, спать. Утро уже скоро. Иди спать…

Все были почтительны и торжественны. Кроме Марты, она была царственно-равнодушна. Мама сменила образ Тани на свой обычный вид и тоже выглядела торжественно. Пришли все: Марго, Китар, как я уже упоминал Марта, и еще один ауэрлейн, которого я не знал. Он назвался Глайт. Он был самый высокий из нас, почти такой же бледный, как Марго, его длинные тёмные волосы были заплетены в косу, как у Марты. Кстати, ещё в первый раз, когда я увидел Марту, я заметил, что её коса живёт своей отдельной жизнью. Она может самостоятельно перемещаться с одного плеча на другое или «уходить» за спину. Я подумал тогда, что эти перемещения косы передают настроение Марты.

Все были молчаливы и сосредоточены.

– Ты знаешь, Мак, что нас никто не видит в этом мире, кроме тебя. Надо сделать так, чтобы тебя тоже не видели, – мама торжественно передала мне «зеркало», которое я получил от отца. Сейчас кристалл показался мне невесомым, я его совсем не чувствовал.

Все отошли к окну, Марта по своему обыкновению села над комодом. Чем он так её привлекает, неудобно ведь, и потом есть же стулья.

Мы с мамой остались посередине комнаты. Она тихо говорила, что я должен делать.

– Держи «зеркало» одной рукой. Не так, примерно на уровне глаз. Ближе. Представь, что от него идет яркий свет. Можешь закрыть глаза, если тебе так удобнее. Теперь представь, что ты находишься внутри этого света.

Легко сказать – представь. Как должен выглядеть этот свет, какого он должен быть цвета и насколько яркий. Я очень старался. С закрытыми глазами, и, правда, было легче, потому что я не видел сочувствующей улыбки Марты. Я сосредоточился. Ещё больше сосредоточился. И, наконец, увидел, как белый свет из кристалла начал заливать всё вокруг. Мама каким-то образом поняла, что у меня получилось.

– Когда почувствуешь холод, вытяни руки с «зеркалом» перед собой.

Я делал все, как она говорила. Теперь держать «зеркало» было трудно, оно стало невероятно тяжёлым и обжигало руки холодом. И становилось все тяжелее и холоднее.

– Я не могу больше! – я чувствовал, что сейчас брошу его. Вокруг меня начал сгущаться серый туман.

– Быстро повернись вокруг себя! – крикнула мама.

Я крутанулся, «зеркало» опять стало невесомым, вся комната наполнилась серым туманом, было очень свежо.

Ничего не изменилось. Я смотрел сквозь туман, все стояли у окна, Марта «висела» над комодом и жалостливо смотрела на меня. Я мёрз.