Фактически, рядом с ним я занималась едва ли не культовым жертвоприношением, возлагая на алтарь деспотии свою жизнь. Лишь иногда крошечные остатки разума в заблокированном мозгу кричали:

– «Остановись, опомнись! Что ты делаешь? Безумная!»

Но это было бесполезно. Стоило ему взглянуть мне в глаза, и через пол секунды все возвращалось «на круги своя». В итоге, я окончательно сдалась. Действительно начала верить в то, что он – смысл моей жизни, что без него я вовсе не жила.

И вот я стою перед зеркалом в своей комнате, мама, поправив фату, помогает одеть платье.

– Оленька, еще не поздно, подумай, что ты собираешься сделать! – без остановки твердила мама. – Глупое дитя, тебе только исполнилось восемнадцать, вы едва знакомы!

– Мамочка, успокойся, все будет хорошо, – апатично ответила я, и тогда не могло быть иначе.

– Ладно, это твоя жизнь и я уже не знаю, что еще сказать. Поступай так, как считаешь нужным, я сделала все, что могла, – она безнадежно посмотрела на меня и вышла из комнаты.

Даже находясь в полном одиночестве, в тот момент я была не в состоянии мыслить и принимать какие-либо решения, а только слепо подчинялась стальной воли будущего супруга.

Большой ярко освещенный зал. Стены украшены воздушными шарами, красные дорожки на мраморных полах, вазы из горного хрусталя с великолепными букетами цветов. Молодая женщина торжественно произнесла:

– Согласны ли вы, Ольга, взять в мужья …

Все. Дальше я ее уже не слышала. А только смотрела широко распахнутыми глазами, совершенно не понимая вопроса. В левой руке мелко дрожал букет. Острые шипы белых роз впились в ладонь. Мой внутренний голос истошно вопил:

– «Сумасшедшая! Что ты стоишь? Убирайся отсюда. Спасайся, пока еще не поздно»

Невольно я сделала полушаг назад, и тут же стальная хватка будущего мужа сковала запястье. Будто под действием сильнейшего наркотика, я вяло закивала головой. В толпе гостей послышалось легкое волнение. Вопрос повторился, и я прошептала:

– Да.

В тот самый момент все мое существо начало покрываться тончайшей пленкой, которая с годами превратилась в «бронированную скорлупу», внутренний голос затих, а образы будущего в голове больше не радовали своим присутствием.

С тех пор прошло семь долгих лет. Даже не могу вспомнить, что я все это время делала. Будто на глазах пелена, а мозг временно отключен, будто кто-то отформатировал память, попутно удалив все чувства и мысли.

Вскоре после свадьбы не без помощи мужа я окончательно перестала общаться с людьми, и, как следствие, потеряла связь со всеми друзьями и знакомыми. Присутствие Макса мгновенно подавляло любое движение моей души.

Только на родителей его чары не распространялись. Папа периодически вводил меня в курс дел своей компании, считая своим приемником. Я слушала его, монотонно кивая головой, но при этом совершенно ничего не понимала. Папа, видя апатию с моей стороны, не сдавался. Примерно пять – шесть раз в год он брал меня с собой на закрытые собрания акционеров. Я подписывала какие-то документы, но, к сожалению, не проявляла должного внимания к его делам.

До встречи с Максом все было по-другому. Я строила грандиозные планы на дальнейшую жизнь и была уверенна в том, что у меня хватит воли их выполнить. А как только появился этот страшный человек, на меня будто заклятье наложили. Его ужасные глаза гипнотизировали меня, напрочь лишая какой-либо возможности мыслить. Иногда казалось, что он просто приворожил меня. Глупость, конечно, да и зачем? Ведь наши отношения нельзя назвать великой любовью, точнее сказать, ее вообще между нами нет, никогда не было и не будет.