Красавчик расстегнул широкий кожаный ремень на своих темно-синих джинсах, плотно облегающих стройные, мускулистые ноги. Расстегнул молнию. Приспустил плавки. Привычным движением достал из кармана пакетик с презервативом, разорвал тонкую упаковку и быстрыми, уверенными движениями надел его на свое уже готовое к совокуплению мужское достоинство… Я все это видела очень четко, хотя смотрела не на Красавчика, а на лепнину, украшавшую потолок. Просто всегда все было одно и то же – каждое движение повторялось, как в надоевшем кошмаре. Я знала их наизусть. Одев «своего друга» в латексный комбинезончик, Красавчик раздвинул мне ноги, и спустя мгновение я почувствовала резкий толчок, сопровождающийся болью и быстрые движения где-то в глубине тела. Закусив губу, я смотрела на потолок и медленно считала. Обычно все заканчивалось, когда я успевала досчитать до семидесяти трех. На этот раз мне повезло: не успела я добраться до сорока семи, как движения лежащего на мне мужчины стали настолько часты и сильны, что я начала серьезно беспокоиться за целостность своего тела. На сорока девяти последовал самый сильный толчок, и Красавчик обмяк, придавив меня тяжестью своего тела.

– Встать, ты меня сейчас придавишь!!! – Еле дыша, прохрипела я и для убедительности попыталась его толкнуть. Впрочем, это было примерно тоже самое, если бы я решила сдвинуть с места слона – Красавчик, по сравнению, со мной был тяжеловат, и меня бесило, что он всей своей массой ложился на меня. Красавчик приподнялся на локтях. Этого было достаточно, чтобы я могла выскользнуть. Быстро натянув на себя недостающую одежду, я направилась к двери.

– Уже уходишь? – Немного разочарованно спросил Красавчик.

– Думаю, времени для инструкций было уже достаточно. – Холодно сказала я. – Что будут думать про нас другие сотрудники?

– Не думаю, что тебя это волнует. Впрочем, и так все знают. – Зевнув, сказал он и бросил использованный презерватив в ведро для мусора. Не удостоив Красавчика больше ни словом, я вылетела из кабинета.

– Действительно, меня не интересовало, что думают об этом другие. Хотя нет. Существовал человек, мнение которого мне было не безразлично. Вернее, я бы хотела, чтобы он вообще ничего не знал обо мне и Красавчике. Но Максим знал. Однажды он увидел, как я выходила из кабинета Красавчика, и все понял – это было заметно по его глазам. Они внезапно погрустнели и в них пропали веселые огоньки, которые мне так нравились… Помню, тогда мне даже стало как-то не по себе. Наверное, это чувство называется стыдом. Хотя, ничего запретного я не делала. Я была свободна, хозяина у меня не было, и я могла проводить время с кем угодно. Но с тех пор, я старалась, чтобы мой Толстячок не встретил меня с Красавчиком…

Вспомнив о Максиме, я поняла, что хочу видеть его прямо сейчас, немедленно. Только сейчас до меня дошло, что я по нему ужасно скучаю. Решив не откладывать встречу на потом, я забежала в нашу опустевшую во время обеда комнату, взяла мешочек с провизией и отправилась в соседнее крыло здания – в отдел планирования.

У Максима, как у начальника отдела планирования, был отдельный кабинет. Я решила постучаться, хотя обычно входила без стука. Две недели все-таки немалый срок, возможно, у него появилась новая подружка. Было бы жутко неудобно помешать им в самый «ответственный» момент. Честно признаться, мысль о том, что у Толстячка может появиться подруга, оставила где-то в душе неприятный осадок. Чтобы поскорее решить свои сомнения, я громко постучала.

– Входите! – Раздался из-за двери знакомый голос. Я повернула ручку и вошла в небольшую светлую комнату. Около окна стоял большой стол, на котором аккуратными стопками расположились папки с расчетами, планами и т. д. Напротив двери стоял большой шкаф, до отказа заполненный все теми же папками. Около шкафа, спиной к двери стоял высокий, немного полноватый мужчина в сером свитере и черных, идеально отглаженных брюках. Он держал в руках какой-то лист бумаги, который, видимо, извлек из раскрытой папки, лежавшей на массивной тумбочке, притулившейся рядом со шкафом. Я захлопнула за собой дверь. Максим, а это был именно он, обернулся, чтобы взглянуть, кто пришел: