Всегда была противоположностью Марго – ее холодной, аристократической красоте. Она была словно ледяная скульптура, совершенная и недоступная. Я же была живым пламенем, бушующим и неукротимым. Иногда мне снился сон, где мы стоим рядом, глядя на закат. Марго – в своем серебряном платье, а я – в ярко-красном. И словно две стороны одной медали, мы дополняем друг друга, создавая нечто целое и прекрасное.

Марго цокнула языком и оглядев меня широко улыбнулась.

– Что?

– Увидимся позже.– подруга поспешила выйти из раздевалки.

Я последовала ее же примеру и направилась в зал отдыха для больных. Перед дверью я вздохнула и вошла.

Образ Марго вновь всплыл в памяти, её бесконечная вера в дружбу, искренность которой так манила меня назад в мир, где яркие огни обожают жизнью, а каждый голос создаёт свою симфонию.

Как глоток свежего воздуха, я вновь подтянула к краям губы улыбку, отвесив поцелуй тому дню, и кивнула. Этот мир словно нашёл свою переправу к тому процессу, что приводит к восстановлению; он не измерялся цифрами и отчётами, а состоял из мгновений, полных радости и близости.

В просторном зале отдыха уже собралось немало пациентов. Негромкая, успокаивающая музыка тихонько струилась из колонок, создавая атмосферу некой отрешенности. Некоторые больные проводили время за играми, другие медленно прогуливались по помещению, кто-то сидел в укромном углу, кто-то рисовал, а кто-то, казалось, разговаривал сам с собой или погружённо смеялся. В общем, картина, к сожалению, довольно печальная.

Здесь находились не все пациенты клиники. Тяжелые случаи, которых мы называли «опасными», всегда оставались в палатах под постоянным наблюдением. Их поведение было непредсказуемым: они могли неожиданно напасть, укусить или ударить. Я поспешила к своему подопечному, Роберту Уитонсуну. Роберт когда-то был известным писателем детских сказок. У него была прекрасная семья: жена-красавица и две очаровательные дочки. Они жили в просторном доме у озера. Но страшная автокатастрофа лишила его всего: жена и дочери, шестилетние близняшки, погибли на месте. С тех пор Роберт потерял рассудок. Сейчас он по большей части погружён в свои фантазии, сочиняя сказки. В них всегда кто-то умирает, а сам он часто разговаривает сам с собой, уверяя, что беседует со своими дочерями.

Я подошла к нему и мягко позвала по имени. Он поднял голову, взгляд его был пуст и далёкий

– Роберт, здравствуйте.

– Моргана, здравствуйте! – Роберт отложил книгу и поспешил поцеловать мою ладонь. – А я только про вас вспоминал. В книге героиня, напомнила мне вас. – он широко улыбнулся.

– И чем же? – я села напротив рыжеволосого мужчины и протянула ему стаканчик с таблетками. – Нужно выпить.

– Она такая же красивая и добрая. – Мужчина выпил таблетки, запивая водой. – Но, к сожалению, ее доброта ее и убила. Маньяк ее расчленил и разбросал ее тело по всей стране. – Роберт истерически захохотал.

– Очень необычно. – Я скривила губы.

– Моргана, дорогая. Хотите я вам расскажу свою новую сказку? Только вчера закончил ее писать. – Глаза мужчины загорелись радостью как у ребёнка.

– Конечно хочу. – Я положила ногу на ногу. *Ага, хочу*. Соврала я. От его сказок мурашки по телу.

– Тогда слушай. – Мужчина прикрыл глаза. – Давным-давно, в небольшой деревушке жила маленькая девочка. Ее волосы были черные как ночь, а глаза голубые как небо. Маленькая девочка любила гулять одна по лесу, так она могла общаться со своей умершей мамой, которую она потеряла ещё в младенчестве. Она любила слушать пение скворцов и играть с дикими зайцами, которые не боясь встречали ее каждый день с улыбкой. Но однажды, маленькая девочка слишком долго заигралась с зайчиками и не заметила счет времени, а в это позднее время по лесу гулял страшный монстр. А ведь папа предупреждал ее, что как только начинает темнеть, нужно уходить домой, потому что в лесу живет монстр, который при наступлении ночи, крадет маленьких девочек. Но девочка заигравшись забыла об уговоре с папой и когда вспомнила, уже собиралась бежать домой. Желтые глаза в темноте, уже следили за девочкой. – Роберт рассказывал все воодушевленный своими словами.