Из бокала пей хмель без заминки, до дна,
Чтоб тебя охватил жар, тревожащий сразу.
Обними тех, кто мил.
Жизнь – весёлая шутка,
Даже если твой пыл
Разлетится в минутку.
Слёзы лить не спеши.
Лучше всех рассмеши,
Улыбнувшись задорно
И ничуть не притворно.
Улыбнись! И вокруг зазвучит перезвон.
Он наполнит собой воздух, дерево, дом.
Улыбнись. Грусть сбежит, испугавшись тебя.
И откроешь ты мир, новый мир для себя.
Лебедь
Умирал на камнях белый лебедь прекрасный.
Угасал его взор, был что некогда ясным.
И в конвульсиях он содрогался волной.
Шёл из клюва его то ли хрип, то ли вой.
Крылья сломаны, лапы на коже висят.
А глаза умирать, умирать не хотят.
Перья в сгустках запёкшейся тёмной крови.
Трепетало дыханье до самой зари.
А когда засветился над морем восток,
Лебедь вскрикнул и тут же навеки умолк.
А в застывших глазах солнца луч догорал:
Так из мира теней лебедь к свету взывал.
Кактус
На подоконнике маленький кактус,
Насупленный и колючий.
Я говорю ему: «Кактус, а, кактус,
Ты почему такой злющий?»
Он исподлобья глазами сверкнул
И отвечает, вздыхая:
«Ветер сквозь щели сон мне надул,
О дальних краях напевая.
Жёлтый песок там волнами лежит,
Солнце лучей не жалеет.
Ветер по волнам тем вольно бежит.
То страшно пляшет, то веет.
Все мои предки веками росли
В этой безмерной пустыне.
Дальние родичи не отцвели,
Корни сплетая, доныне.
Кактусам так хорошо в том краю
К солнцу тянуть свои шеи.
С виду угрюмый, внутри я горю:
Нет даже шанса верить,
Что попаду я в родимый край.
Тесно ютиться в плошке.
Горстка земли – отведённый мне пай,
И не прибавить ни крошки.
Корни немеют в вечном плену,
Скорчившись, словно от боли.
И лишь тогда, когда я усну,
Сон переносит на волю».
И замолчал бедный кактус мой,
Вновь погрузившись в думы.
Нежная ткань за колючей щекой
Скрылась со вздохом шумным.
Мне день разбил твой торопливый шаг
Мне день разбил твой торопливый шаг.
Спешишь уйти, как будто будет легче
Без этих встреч. И кажется, что враг
Сейчас ты мне. Твой голос звучит резче.
Он давит слух пронзительностью слов,
Спешит обидой сковырнуть мне душу.
Он превращает в жалкий лепет снов
То, чем мы жили. То, чем жили, душит.
А я молчу, не в силах удержать
Ни слов поток, ни шаг твой торопливый.
Мне слёзы в горле не дают дышать,
А сердце бьётся то едва, то с силой.
Сказал, как ткань живую разорвал.
Мне боль сковала тело, мысль и волю.
Мне кажется, лицо твоё – овал.
Черты слились на нём. Ты сыплешь солью,
Ты жжёшь железом раненую грудь
Мою, где горечь след пробороздила.
А я молчу, прикрыв глаза чуть-чуть.
Я больше на овал смотреть не в силах.
Не замечаешь ты, как плохо мне,
Что я сейчас с ума сойду от скорби.
Я взгляд остановила на стене.
Мне кажется, уходят капли крови
Из глаз моих. Я руки протянуть
К тебе хочу. Но будто бы цепями
Мне их сковали, не пошевельнуть.
А ты ушёл. Ушёл, звеня словами.
Молитва
Как часто совершают люди зло
По глупости, незнанью, безрассудству.
Стремятся пронести в себе добро,
А предаются тленью и распутству.
Они похожи на слепых щенков,
Что носом тычутся, не разбирая.
Не видят страшных на себе оков,
Мешающих познать просторы рая.
И болью в сердце отдаётся шаг
Неверный, но, увы, неотвратимый.
Он превращается в тяжёлый прах,
Хотя, казалось, был таким невинным.
О, Господи! Прошу тебя, прости
Всех нас, безумства наши и сомненья.
Не дай нам сбиться с верного пути,
Не дай погибнуть в чёрном круге тленья.
Прости своих заблудших сыновей
И дочерей. Идя по бездорожью
И в омуте барахтаясь страстей,
Стремимся истину познать мы Божью.
Да, истину твою, великий наш Отец!
И вот когда придёт земному дню конец,
Молю тебя, будь добр и милостив ты к нам,
К уставшим дочерям и блудным сыновьям.