Анна чувствовала это. В каждом его молчаливом взгляде, в каждом уходе в себя, когда она пыталась поговорить с ним, было что-то холодное, что-то отдалённое. И это пугающе напоминало тот момент, когда Алексей был поглощён своими мыслями, когда он начал отдаляться от неё, и она не могла понять, почему. Она не могла найти способа достучаться до сына.

«Данила, ты опять не сделал домашку?» – она спросила, подходя к его столу, где он был погружён в экран, словно весь мир за пределами его монитора не существовал.

Он поднял голову только тогда, когда она заговорила, и его взгляд был пустым, как если бы все эмоции, что когда-то горели в его глазах, исчезли.

«Нет,» – ответил он, но его голос был равнодушным, без всякого интереса. – «Мне это не интересно.»

Анна не могла понять, что происходит. Данила всегда был прилежным учеником, увлечённым тем, что ему нравилось. Она помнила, как он гордился каждой хорошей оценкой, как его радость от научных проектов всегда освещала дом. Но теперь это всё исчезло, и он будто бы выпал из реальности.

«Ты не можешь так, Данила. Ты должен учиться, тебе нужно думать о будущем,» – сказала она, пытаясь взять на себя роль наставника, но её слова звучали словно пустые обещания, не имеющие силы.

«Не хочу я этого, мам. Ты не понимаешь,» – его голос был тихим, но в нём было что-то резкое, будто он был слишком устал от этих разговоров.

Анна осталась стоять у его стола, чувствуя, как её собственное сердце сжимается от боли. Она не знала, как вернуть ему ту искру, что когда-то горела в его глазах. Он начал уходить в себя, и она не могла понять, почему. Почему всё изменилось так быстро?

«Что происходит, Данила?» – спросила она, но в её голосе не было уже обычной настойчивости, только страх. Она боялась потерять его.

Но Данила только пожал плечами и вернулся к экрану.

Её слова застряли в воздухе, не найдя отклика. Анна подошла к окну и посмотрела на его силуэт в комнате. Он был так близко, но в то же время казался так далеким, как если бы между ними стояла непреодолимая стена.

Прошло несколько недель, и Анна всё больше замечала, как отчуждение между ними росло. Данила стал приходить поздно, а его разговоры с друзьями стали вялые и бесполезные. Он больше не интересовался спортом, не хотел брать на себя никаких дополнительных обязанностей. Даже фильмы, которые раньше заставляли его смеяться, теперь не вызывали у него никаких эмоций. Он просто сидел, как будто его собственное существование стало для него обузой.

В один из таких вечеров, когда семья сидела за ужином, Анна заметила, как его рука застыла над тарелкой. Он не ел. Не отвечал на её вопросы. Она пыталась завести разговор, но он лишь отмахивался, погружённый в свои мысли. Это молчание было заразительным, оно проникало в атмосферу дома и вызывало странное чувство пустоты.

Алексей, как всегда, молчал, но Анна чувствовала, что ему тоже невыносимо тяжело наблюдать за этим. Он сам находился в поисках ответов, но ни одна из их бесед не могла вытащить их из этого тупика. С каждым днём она становилась всё более уверенна, что в их доме образовалась трещина, и эта трещина угрожала поглотить всё.

«Данила, поговори со мной,» – в какой-то момент она не выдержала и села рядом с ним на диване, пытаясь взглянуть в его глаза, найти что-то знакомое. – «Я не могу понять, что с тобой происходит. Ты всё время молчишь, ты ничего не говоришь.»

Данила снова молча смотрел в окно, не двигаясь, как будто его тело было тут, а душа где-то далеко.

«Ты больше не хочешь быть частью нашей семьи?» – её слова вырвались, и она тут же почувствовала, как он отстраняется. Это было как нож в сердце.