Пока нам предложили отдыхать ″на море″. Так местные с любовью называют озеро. Говорят, лучшее в районе. Оно, действительно, большое и чистое, наполняется чистыми ключами. Ключи бьют и на берегу, неподалеку, так что питьевая вода близко.

Жителей на центральной усадьбе совсем мало. Есть ещё несколько отдалённых ″бригад″, но там постоянных жителей почти нет. Поля огромные, около 30000 гектаров. Это пока вся информация. На том собрание закончилось.

Мы начинаем благоустраиваться. На просторах вокруг озера много сухой травы, ковыля. Нарезали, натаскали, настелили в палатке вместо матрасов. Постельное белье мы взяли с собой, нас об этом предупредили. Наволочки тоже набили сухой травой. Девочки разместились справа от входа. Прямо у стены заняли место 3 девочки из другой ″станочной″ группы, потом мы. Нас 5 человек. Сначала Люся Беленькая. На самом деле она чёрненькая, с синими глазами на смугловатом лице с румянцем спелого персика.

Из приехавших сюда девочек нашей группы, я с Люсей в наиболее дружеских отношениях. Она умная, очень начитанная, знает и любит поэзию, понимает красоту художественного слова. Это она обратила моё внимание на прекрасную яркую лирику Маяковского (по школе и в издаваемых в это время его книгах присутствовали только его революционно-агитационные стихи, не очень мной принимаемые), на некоторых неиздаваемых в это время поэтов. Уж где она умудрилась узнать, найти и прочитать всё это – не знаю.

Живёт она с мамой и сестрой за городом, в Баковке, в малюсенькой комнатёнке (летом помогает веранда), где кровати для них всех не умещаются, что уж говорить о книгах! Только с ней мы зачитываемся, наслаждаясь поэтикой прозы Паустовского. Обсуждаем художественные средства и мастерство многих писателей. Это мало с кем можно обсуждать.

Её мама тоже очень светлый, хотя вполне земной человек с нелёгкой долей вдовы (с самого начала войны), на руках у которой осталось две дочери. Несмотря ни на что, обе они получили высшее образование. Её младшая сестрёнка Соня ещё учится в школе, полная противоположность Люси: живая, энергичная, крепко стоящая на своих красивых ножках, с яркими математическими способностями. Они всегда рады моему приезду, хотя проблемой становится простое перемещение по их комнатушке.

Как только выпадает снег, я еду к ней в Баковку. Мы с Люсей уходим на лыжах (прикрученных верёвкой с палочкой к старым ботинкам) в сторону Немчиновки, пересекая огромный овраг, поворачиваем направо, выходим к Переделкино, к городку писателей. Огибаем его, идём к глубоким Переделкинским оврагам, где Люся уверенно, а я, преодолевая холодок страха, спускаемся по крутым склонам. Устав на горках, идём по красивому спокойному лесу, к платформе Солнечная. (Баковка и Немчиновка – станции по Белорусской ж/д, а Переделкино и Солнечная – по Киевской ж/д). Возвращаемся уже в темноте, полуживые от усталости и голода. Мама ждёт нас с обедом, встречая почти всегда одними и теми же словами: ″А я уж собиралась идти вас искать.″ После такой прогулки и сытного обеда ох, как не хочется мне выходить из тепла дома, ехать в электричке, потом на метро к дому. Но даже, когда мы ненадолго падаем на кровать, мама тихо сидит на табуреточке у печки. О ночлеге говорить не приходится. Таких лыжных прогулок никогда и ни с кем больше не будет.

Но пора вернуться в палатку совхоза им. Докучаева. Я расположилась рядом с Люсей. Потом Лида Орлова. Невысокая, коренастая, немного деревенского вида, хотя коренная москвичка. У неё светло русые косы, серо-зеленоватые глаза светятся ясным умом и добротой. Она легко берётся за любую работу, легко со всем справляется. За ней расположилась Дина Соловьева. Светлое, светловолосое и светлоглазое, хрупкое и нежное создание. На целинных работах ей приходится, пожалуй, трудней всех, но она не стонет и не жалуется. Потом Алла Кочеткова, приехала учиться из Брянска. Небольшого роста, крепко сбитая, перворазрядница по спортивной гимнастике. У неё задорная улыбка, весёлый нрав и ловкие на всё руки. Её недостаток: она любит чувствовать себя королевой, принимать поклонение, за что её недолюбливает моя близкая подруга, Нинка, имеющая ту же склонность. Но мы относимся к этому спокойно, с юмором, нам это не мешает.