«Что она задумала?» – встревожилась Наташа, услыхав в их разговоре свое имя.

В дверях показался комендант Шмольтке.

– Ну, ты, работать немедленно, – крикнул он Фроське. – Нечего лясы точить! – комендант похабно выругался. Шмольтке плохо знал русский язык, но ругаться любил по-русски.

Наташа долго не могла успокоиться. Когда приехали в деревню, Фроська предупредила девушек, чтобы завтра они принарядились, так как поедут на вечеринку к знаменитому летчику. Она не забыла пообещать богатые подарки, если девчата будут вести себя хорошо и офицеры останутся ими довольны.

Она смеялась и, подмигивая девчатам, подзадоривала Наташу…

Наутро, когда девушки зашли к Наташе, они увидели ее непривычно веселой, с яркими лентами в косах.

– Принарядилась девка, – прыснула Фроська. – Видать, не хочет себя дешево продать!

Алексей, как начальник штаба, часто оставался в землянке один, и ему удалось сфотографировать схему аэродрома с расположением объектов и постов.

Сегодня он усиленно готовился к своим именинам.

Наливая в две пустые бутылки из-под коньяка воду, разбавленную соком варенья, Алексей готовил себе «коньяк». Одну бутылку он приготовил особо: крепчайший коньяк он долил наполовину чистым, неразведенным спиртом и, размяв, всыпал туда несколько таблеток хинина. Затем, добавив в приготовленную смесь красного толченого перца, Алексей запечатал бутылки и спрятал их в чемодан.

Все это видел только Фок. Но Фок не умел говорить.

Алексей возвращался от полковника Штальбе, у которого разбирались причины провала задания группы Вебера. В беседе полковник задал Алексею несколько странных вопросов. «Неужели в чем-то заподозрили? Или это просто перестраховка полковника?» – думал летчик, вспоминая подробности разговора.

Взять, к примеру, такой вопрос: «Что вам известно о приказе генерала Китцингера?» А когда Алексей спросил, о каком приказе идет речь, полковник улыбнулся и ничего не ответил. Или – упоминание о Корфе. Оно как-то перекликается с содержанием письма барона Сальге…

Размышляя, Алексей подошел к офицерской закусочной, разместившейся под брезентовым навесом. Здесь всегда можно на ходу перекусить, выпить кружку пива. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Алексей оглянулся: за круглым столом сидел лишь один офицер. Он быстро опустил голову, но Алексей узнал в нем обер-лейтенанта Эргарда Босса.

Круто повернувшись, Алексей направился в закусочную, сел против Босса, заказал закуску. Обер-лейтенант растерялся и, оставив недопитое пиво, встал из-за стола.

Алексей посмотрел на него в упор.

– Здравствуйте, Босс!

Босс вздрогнул и недоуменно поднял брови.

– Я вас не знаю, господин капитан, и не желаю знать, – ответил он, намереваясь уйти.

Но Алексей взял его за руку и рывком усадил на место.

– Поздно, Эргард Босс. Об этом вам следовало подумать гораздо раньше.

– Откуда вы меня знаете?

– Это не имеет значения, – ответил Алексей, наливая в стопки коньяк. – Сегодня день моего рождения, и, вспомнив вас, моего старого друга, мне захотелось, чтобы вы выпили за меня, – Алексей подал Боссу стопку.

Босс помедлил, затем нерешительно взял ее.

– Здесь какая-то странная ошибка, – заговорил он, – я вас не знаю, вы никогда не были моим другом… А впрочем, – подумав, добавил он, – желаю вам всякого добра, – и он выпил.

Алексей налил еще.

– Вы знаете, – сказал он, – я, должно быть, не чужд сентиментальности: мне всегда жалко мелких людей, опрометчиво взявшихся за такие дела, которые не могут не раздавить их насмерть. Не кажется ли вам, что вы очутились именно в таком положении?

Алексей достал сигарету и не спеша прикурил. Босс напряженно выжидал.