Театр на юго-западе города радует женщин близким расположением. Несмотря на экономию, они время от времени балуют себя новыми спектаклями.

Татьяна душевно приняла их по рекомендации своей давней знакомой, – тоже армянки, – назначила невысокую по тем временам квартирную плату, и предложила помощь в случае необходимости. Она поняла, что этим женщинам «достается» и хотела как-то смягчить их пребывание на чужбине.

Такое отношение было родом из детства. Ее тётя, когда-то выйдя замуж за армянина, уехала в Армению. Раза два – давно, еще будучи школьницей, – Таня гостила у них. Яркие впечатления остались от тех поездок…

Солнечный Ереван с обилием всевозможных фруктов, улыбки и гостеприимство людей, ворох подарков, полученных от знакомых и незнакомых во время её поездок, запомнились ей, как самое счастливое время. Как хорошо, что это было в её жизни! Потому что она увидела и на себе почувствовала, какими теплыми, доброжелательными могут быть отношения людей, даже не знакомых друг с другом.

Когда коллеги её спрашивали, не боится ли она сдавать квартиру «лицам кавказской национальности» Татьяна с улыбкой и даже с вызовом отвечала: «А чего бояться… люди как люди».

За чашечкой кофе женщины разговорились. Вдруг Татьяна изменившись в лице говорит, что опаздывает. Хочется поскорее уйти отсюда, пока собеседница не видит, как у неё предательски подрагивает веко. «Тань, у тебя все в порядке? Бледная ты какая?» Луиза знает о Танином горе…

– Да, все нормально, – отвечает, будто в ступоре.

– Если что, скажи, может, помочь чем?

– Нет, спасибо, – улыбается Таня. Луизе не нравится её вид. Да и улыбка вымученная, на улыбку Тани не похожа, словно пародия…

– Я побежала, приду через месяц, спасибо за деньги.

– Ну что ты, тебе спасибо, – расстроенная произнесла Луиза.

Луиза, стоя у окна, провожает взглядом женщину. Плотного телосложения, не лишенная стройности, высокая фигурка Татьяны оставляет впечатление уверенности. Такая женщина способна «и коня на скаку… и в горящую избу…», но сегодня её светло-серые глаза особенно печальны и, кажется, ей нужна помощь. И самое неприятное, откуда у такой миролюбивой, спокойной Татьяны появилась тень агрессии на лице. Что-то с ней происходит, несомненно…

Выйдя в подъезд, Луиза звонит в квартиру напротив. В ней живёт соседка, с которой Татьяна всегда была дружна. Испанка Соня, как все её называют; в Россию она попала с группой детей в маленьком возрасте, когда в Испании в 1936 году разразилась гражданская война – знает о соседях всё.

– Послушай, Соня, – обратилась Луиза к пожилой женщине, – только что у меня была Татьяна, приходила за квартплатой, что-то с ней происходит, ты не в курсе?

– А что с ней? – приглашая сесть, спросила женщина.

– Да, вот, думаю, может, ты знаешь… на себя не похожа…

– Пьёт она, пьёт, Луиза. Сначала с горя, потом втянулась… – не выдержала женщина. – Недавно пришла ко мне, как к старой знакомой. Я ведь её с детства знаю, – с горечью продолжала соседка, – принесла бутылку и говорит: «Давай, выпьем». Так я всё вылила в раковину, перед её глазами. Она обиделась, раскричалась и ушла.

– Но по ней не скажешь, что пьёт, – в смятении заметила Луиза.

– Так это до поры до времени. Она, конечно, стесняется, всё-таки нормальная женщина была, но ничего с собой не может сделать… Я ей и так и эдак, ничего не помогает. А ведь хорошая, жалко её…

– Да, Соня, очень жалко!

– А что же делать?! Да вот не знаю… И родных не осталось… Подумав добавила:

– Есть один у неё, но… надежды никакой, хуже неё пьет, нашла где-то, под забором… Она бессильно махнула рукой.