Мари»

Аркадий Васильевич Хвостовский, совсем недавно назначенный председателем Лимского областного суда, поздним июньским вечером сидел на Лимском вокзале в ожидании обещанной ему машины. Выпив уже шестую чашку кофе, что для Аркадия Васильевича было делом обыкновенным, судья продолжал бросать оценивающие взгляды на интерьер вокзала, надо признать, достаточно изысканный для такого общественного места. В пустом коридоре появились две фигуры. Два мужчины крайне приличного вида, один из которых нес три чемодана. Мужчина, идущей без багажа, сказав что—то, отослал своего спутника, сам же направился к наблюдающему Аркадию Васильевичу.

– Вы первый раз в городе? – спросил судью незнакомец, таким тоном, будто бы продолжил давно начатый разговор.

– А вы? – не растерявшись, спросил судья.

– Надеюсь, не в последний, – сказал незнакомец, и его лицо озарила располагающая улыбка. – Вы, я так понимаю, новый бюрократ?

– Судья, если быть точнее, – Аркадий Васильевич, по неведомым ему самому причинам, хотел доверять незнакомцу. – А вы, наверное, старый бюрократ?

– Думаю, что вы чуть—чуть старше меня, – улыбнулся незнакомец. – Но вы правы, я долгое время работал в этой области и вот теперь еду покорять столицу… Скажу вам по секрету, в Лимске очень хороший климат для карьеры, очень хороший.

– Очевидно, вы это знаете не понаслышке, – заметил судья.

– Вы проницательны для судьи, – снова улыбнулся незнакомец.

Аркадий Васильевич удивленный этим замечание посмотрел на своего собеседника.

– Видимо, мне придется объяснить свои слова? – смеясь спросил незнакомец.

– Постарайтесь, – тщетно пытаясь показать недовольство, произнес судья.

– За годы работы в судебной системе, не удивляйтесь, я много чего знаю об этом удивительном мирке. Так вот, я сделал очень интересный вывод, который вам, возможно, не сразу будет понятен. Вывод прост, судья – единственный человек в нашей стране, который действует строго по правилам. Я не говорю о конечном результате его действия, ибо, как показывает практика, судьи не всегда правильно оценивают (скажем так) ситуации, в которых призваны разбираться. Тем не менее судья, независимо от правильности своего решения, вынужден оформлять и придавать своему решению крайне обоснованную, юридическую форму. Думаю, вы не можете со мной не согласиться, верно?

– Безусловно… Хорошее наблюдение, – сказал Аркадий Васильевич, чувствуя, что незнание имени собеседника не вредит их общению, от этого он испытывал какую—то радость.

– Надеюсь, пребывание в этой области сильно поможет становлению ваших профессиональных принципов, что крайне важно, – сказал, вставая незнакомец, видя в коридоре своего спутника, уже без чемоданов. – А мне пора ехать, может быть встретимся, Аркадий Васильевич.

– Но… – к удивлению незнакомца, с улыбкой начал судья.

– До свидания, – прервав возражения судьи, попрощался незнакомец, направившись к своему спутнику.

Аркадий Васильевич посидел немного в задумчивом виде, но был вынужден выйти из этого состояния появлением обещанного пристава.

– Наконец—то! – воскликнул Аркадий Васильевич.

– Прошу прощения, просто возник форс—мажор и…

– Ладно, не оправдывайтесь, – гордо прервал судья. – Скажите мне лучше, кто вот этот человек?

– Который разговаривает на перроне?

– Да.

– Это Михаил Александрович Божесов, бывший губернатор и областной прокурор, а сейчас министр юстиции.

– Ясно, – задумчиво улыбнувшись, сказал судья. – Ладно, поехали.

– Ну что, Даниил Николаевич, в Москву? – весело улыбаясь спросил Божесов своего секретаря.

– С удовольствием, – разделяя радость начальника, ответил тот.