– И снова он, – прокомментировала явление его недавнего знакомого народу Эльза, – все тот же неугомонный, но только с еще больше разбитой рожей. А по телику уже передали, что ты утоп.

– Так и передали?

Девица кивнула.

– Значит, так и есть, – закашлялся неугомонный, сбрасывая с плеч прямо на пол чужую куртку, обнажая кровоточащее тело. – Утонул, так утонул! Чем скалиться, лучше принеси бинт, пластырь и перекись водорода, будем в порядок приводить утопленника.

– А тебя сюда звали, – скривилась она, – тем-более с того света?

– Его не звали, но он приперся… Меньше в ящик пялься, здоровее будешь.

– Не справился с управлением? – Эльза его не слышала. – Как ты одновременно можешь быть и живым и утопленником? Тебя собаками травили, раздирали в клочья обезьяны или долго таскали на веревке за одну ногу по асфальту? Тебе же совсем пить нельзя, ты же сразу становишься опасным для общества.

– Вот общество пусть и боится, – усмехнулся он беззубым ртом.

– Ты не ответил, как одновременно…

– Сам удивляюсь.

Эльза скривилась:

– Удивительное дело…

Вместо ответа непрошеный гость устало уселся на пуфик возле трюмо, взял черную помаду и молча нарисовал на зеркале три нуля и только после этого пририсовал к ним еще единичку. Сказал, что это за такси и улегся прямо в обуви поверх ее разбросанных вещей на диван.

– Я на такси приехала? – спросила сухо черноволосая, поражаясь наглости этого ублюдка, бесцеремонно свалившегося ей на голову, более того, еще и требующего, чтобы его это «явление» оплатили из чужого кармана.

– Приехал я, – кивнул наглец, – но платить все равно придется тебе. Верну с процентами, не переживай.

– Вот гад! – Эльза схватила со стола деньги и выскочила на улицу. – Привязался на мою голову.

Вернулась она только минут через десять, но уже с медицинской аптечкой в руках, раздобытой в своей красной машинке, рядом с которой еще и перекурила. Хоть и не за 15 метров от ресторана, но все же… Непрошенный гость к этому времени уже крепко спал, погруженный в свои кошмары, не отпускающие его даже там, где вообще ничего реального, кроме возможности уже в скором времени вернуться обратно. Эльза не стала его будить, более того, она даже его накрыла пледом, сняла туфли и подложила под забинтованную голову подушку. И уже только через два часа, когда человек проснулся, принялась за его раны.

– Боже мой, – причитала она, прижигая зеленкой, перекиси не нашлось, очередную рану на спине несчастного, – на тебе же живого места нет, кретин. Нашел новую работу в цирке, стал подрабатывать обезьяной?

Поцарапанный морщился, но терпеливо сносил все колкости вредины, с которой однажды даже вроде переспал, в чем был не очень уверен.

– А тут недавно твой дружек в очках заглядывал, прикатил на служебном «Мерседесе», предлагал покровительство и постоянный доход в пять сотен баксов за ночь.

– А ты?

– А я послала его куда подальше, – закатила она глаза к потолку, смакуя прошедшее. – Я же теперь знаменитость и меньше тысячи за ночь уже не беру. Меня два раза уже по телику показывали, скоро в артистки пригласят как Бузову.

– Не знаю такую. И чего он тебе не нравится, артистка с погорелого театра? Нормальный мужик, кстати, мой коллега и друг.

– Сам дурак, – огрызнулась она. – Это ты ему по-дружески уступил место в своем кресле на работе?

– Не без твоей помощи, – упрекнул ее мужчина. – Или уже забыла, благодаря кому ты стал почти знаменитостью?

– Забудешь тут, – Эльза от возмущения чуть не вылила на спину гада весь флакон зеленки. – Я же уже извинилась за свою глупость и отработала, сколько можно упрекать? Если бы кто-то не захотел, то твой начальничек ничего бы и не увидел.