Вывалив на кровать свои многочисленные наряды, Розалия с сомнением покосилась на невестку.

– В чем завтра поехать к Казику? Может, в красном платье?

– Решать вам, лично я поеду в брючном костюме.

– В каком именно?

– В синем.

– Фу! Ну и безвкусица! Опозоришь меня перед гостями Денисова. Наверняка соберутся одни снобы. Мы обязаны выглядеть сногсшибательно! Кто знает, вдруг в компашке окажется какой-нибудь холостой миллионер. Чем черт не шутит, положит на меня глаз, сделает предложение, и я… – свекровь мечтательно закружилась по спальне, – сделаю тебе ручкой и переберусь жить в его царские хоромы.

– Для нас с Андреем это станет большой утратой, – неудачно пошутила Копейкина.

Розалия крыла невестку матом минут пятнадцать, до тех пор пока в гостиной не раздался звонок.

– Это маникюрша. – Свекровь выбежала в коридор.

Пока миниатюрная шатенка Марина занималась ноготками Розалии, Катарина, стоя у плиты, гадала, что бы приготовить на ужин. В итоге, вытащив из холодильника овощи, Ката приступила к готовке самого простого и легкого блюда – овощного салата.

Влетевший в кухню Арчи картаво прочеканил:

– Натка, неси кофе! Кофе неси! Дура! Кретинка! Идиотка!

– Нету нашей Натки, дружочек, – выдохнула Копейкина. – Учимся обходиться без нее.

Арчи сник. Сев на спинку стула, пернатый начал махать крыльями и непрестанно повторять имя бывшей помощницы:

– Натка! Натка! Натка!

Видя, что Катарина не обращает на него абсолютно никакого внимания, Арчибальд резко сменил репертуар.

Перелетев на плечо Копейкиной, попугай выдал:

– Ката, стерва, неси кофе! Ката! Ката! Ката!

– Отстань, не до тебя.

– Ката, кретинка!

– Я тебя сейчас ударю.

– Ката, идиотка!

Не успев ответить двукрылому хаму, Катарина заметила в дверях Розалию.

– Маникюрша уже ушла?

– Угу. А ты чего это там режешь?

– Салат.

– Для кого?

– Для нас с вами.

– Сдурела?! Я хочу на ужин рыбу.

Копейкина так и села.

– Я же спрашивала днем, что приготовить, вы ответили – непринципиально.

– А теперь хочу рыбу!

– Но она заморожена.

– Не мои проблемы.

Катка закрыла глаза. Господи, как же бедная Натали справлялась со всеми обязанностями? Ведь она крутилась, словно белка в колесе. Все в буквальном смысле было взвалено на ее хрупкие плечи. Розалия со своими выкидонами доканывала Наташку каждый божий день, но последняя, даже словом не обмолвившись, стоически выдерживала нападки свекрищи.

Вытащив из морозилки рыбу, Катарина бросила ее в раковину.

В этот момент в кухне нарисовались персы. Лизавета запрыгнула на стол, а Парамаунт подлетел к миске с сухим кормом.

Взглянув на часы и придя к мысли, что рыбу она не успеет приготовить при любом раскладе, Катка потопала в столовую.

Из гостиной доносился низкий голос Розалии.

– Как отменяется? – вопрошала свекрища. – Но почему?

Катарина примостилась на подлокотнике кресла, с любопытством глядя на раскрасневшееся лицо Розалии.

– Безобразие! Ты не могла предупредить заранее? У тебя вечно в голове ветер гуляет. Да плевать мне, что тебе неловко! Я в гневе!

После непродолжительной паузы Розалия процедила:

– Ладно, проехали, нет так нет. Хрен с вами.

Бросив трубку, она уставилась на невестку.

– Хамство! Чистой воды хамство!

– Кто звонил?

– Догадайся с трех раз?

– Не знаю. Кто?

– Натка.

– И?

– Завтрашний праздник отменяется.

– По причине?

– Эта бестолочь умудрилась подхватить простуду. В трубку хрипела, как прокуренная дрянь! Теперь по ее вине мы вынуждены торчать дома!

– А что у нее? Грипп? Ангина?

– Откуда я знаю?! – озлобилась свекровь. – Свинство! Я уже решила, в чем поеду, и тут такой облом.

– Ничего страшного, съездим в другой раз.

Розалия Станиславовна подошла к камину.