Моросящий дождь за окном усилился, превращаясь в ровную, прохладную стену, которая скрывала от глаз сад, раскинувшийся за домом. Саша немного засмущался, его лицо стало напряжённым, будто он боролся с внутренним сомнением. Он отвернулся в сторону, подошёл к высокому окну с тяжёлыми бархатными шторами, затем медленно вернулся, оставляя за собой едва слышные шаги на деревянном полу. Всё это время Эмирэнн не сводила с него взгляда, её глаза словно пытались проникнуть в его мысли, разгадать, что он скрывает. Саша остановился, облокотившись о край камина, и глубоко вздохнул, осознавая, что добиться от Эмирэнн большего, чем её молчаливая настойчивость, не получится. Она продолжала изучать его, изредка переводя взгляд на огонь в камине, который плясал яркими языками, отражаясь в её глазах. В её спокойствии было что-то завораживающее, будто она знала больше, чем готова была сказать.

Разговор длился долго. Он был медленным, и оба пытались затронуть каждый момент. В основном говорил юноша. Эмирэнн спрашивала его. Она хотела знать, как могла больше, чтобы составить картину произошедшего. Из рассказа юноши Эмирэнн узнала многое. Он был обычным, самым обычным человеком, у которого были абсолютно человеческие, обыденные проблемы и сетования. Примерно такие: Он был студентом в захудалом городе, где все жили в серости, уныние и проблемах. Он жил один. Дом, который его окружал, был так стар, что все детали его отделки гнили и отваливались. Жить в нём было сложно. Но еще сложнее было заставить себя заниматься тем, что ему совсем не хотелось. Делать то, что его каждый день заставляли для сдачи курсовика и что приводило его в ужас. Приходилось находить компромисс с самим собой и с ощущением своего полнейшего бессилия перед обстоятельствами. Проблемы были на самом деле очень странными. Его жизнь была так же бедна на события и формальна, как и окружающая его действительность.

Но не обошлось и без вопросов. Саша не мог перестать задаваться ими, глядя на эту женщину. Он пытался понять, откуда она появилась, кто она такая. Она была нереально красива, настолько, что ее красота казалась ирреальной, почти неземной. Ее черты лица были совершенны, словно вырезаны искусным скульптором, а движения – плавными, как у танцовщицы. Ее красота завораживала, пленяла, заставляла забывать о времени. Она была божественной, недосягаемой, и не шла ни в какое сравнение с самыми красивыми женщинами планеты, которых он видел раньше.

Большинство вопросов, которые роились в голове Саши, касались не только ее внешности, но и внутреннего мира. Кто она на самом деле? Что скрывается за этой идеальной оболочкой? Для Саши она стала воплощением абсолютной красоты, эталоном, который невозможно превзойти. Подобного он никогда не встречал. Его воображение, привыкшее рисовать образы девушек, похожих на его сестер или знакомых, оказалось бессильным перед этой женщиной. Все, что он видел раньше, казалось результатом обычной человеческой конкуренции, но Эмирэнн была иной. Она была идеалом, который, по мнению Саши, мог бы стать идеалом для любого смертного мужчины.

Ее красота была настолько всепоглощающей, что, казалось, могла поработить любого. Это было нечто большее, чем он читал в романах или видел в фильмах. Это была реальность, которая ошеломляла. Саша знал это благодаря своему тонкому восприятию женской сути, которое развилось за годы наблюдений и размышлений. Эмирэнн была не просто красива – она была совершенством, воплощением мечты, которая, казалось, не могла существовать в этом мире.

Единственное, что пугало Сашу, были ее глаза. Они таили в себе что-то необъяснимое, загадочное, почти пугающее. В них было что-то нечеловеческое, что заставляло юношу сомневаться: а была ли она вообще женщиной? Или, возможно, она была чем-то большим, чем просто человек? Ее взгляд проникал в самые глубины его души, оставляя ощущение, будто она видит его насквозь. Саша чувствовал, что перед ним не просто женщина, а эталон недосягаемой, сверхъестественной красоты, который он не мог понять. Но от которого не мог отвести глаз.